Все провода сходились в каком-то центре - в точке, которую я не видел. Потому что в этой точке был собственно я! Мой мозг, хранимый при постоянной температуре, получающий питание по тысячам линий и проводов...
Мне стало не по себе: где же все-таки я сам? В той ли комнате, где стоят три магических ящичка и мы беседуем с профессором, или там, среди этого сложнейшего оборудования? В конце концов я решил, что логичнее всего считать, что я там, где глаза...
6 мая
Ровно в девять меня подсоединили к Мишелю, сотруднику клиники Тибо, который, взяв с собой датчики, в это время ехал на машине в университет. Тотчас я очутился в моем городе. День был пасмурный, шел мелкий дождик, прохожие прятались под зонтами.
Я попросил Мишеля зайти в актовый зал, пока народ еще не собрался. Мы поспели вовремя - зал был почти пуст. Мишель подошел к возвышению, на котором стоял гроб с прозрачной крышкой. Еще издали я отчетливо увидел себя - того, к какому издавна привык. Свет падал на лицо так, что мне нельзя было дать моих пятидесяти пяти лет. Я себе понравился.
Актовый зал постепенно заполнялся людьми. В 9:30 там яблоку негде было упасть. Началась панихида. Рассеянно слушая ораторов, я с нетерпением ждал собственного выступления - оно было заблаговременно записано на пленку. Моя речь прозвучала совсем неплохо: я увидел это по лицам собравшихся. Кстати, на разбросанные там и сям колкости, кажется, никто не обратил внимания.
Когда я отправился проводить себя на кладбище, погода сделалась еще омерзительней, чем утром. Пошел проливной дождь. И я с любопытством наблюдал, как толпа постепенно редеет. Даже самые близкие мне люди украдкой отделялись от процессии. Мне стало жаль Мишеля, у которого не было с собой зонта, и я отпустил его, попросил переключить меня на клинику.
Итак, похороны позади. Пора подумать о будущем. Это прекрасно сознавать, что время теперь практически никак тебя не ограничивает...
Спустя пять лет
27 апреля
Сегодняшнюю лекцию читал из рук вон плохо.
Я это понял по реакции слушателей. Обычно они внимательно следят за моими глазами, установленными на кафедре. Теперь же никто на меня не смотрел: похоже, студенты, как и я, мыслями были где-то далеко.
- Сегодня занятия будут окончены на два часа раньше, - вывернулся я из положения. Слушатели тотчас оживились, а я быстренько переключился на аппаратуру в моей квартире.
Через час сюда должна была прийти Анна!
Я хотел подготовиться к ее приходу. Однако я сообразил, что понятие "подготовиться" сейчас лишено всякого смысла. Что я мог сделать? Четыре ящичка, обеспечивающих мне связь с окружающим миром - мое зрение, голос, слух и с недавних пор добавленное обоняние, - всегда работали одинаково четко.
К счастью, я мог волноваться, ежеминутно поглядывать на часы, думать, представлять себе, как она первый раз войдет в дом, и прислушиваться к шуму проезжающих автомобилей.
Ровно в пять я услышал, как у подъезда остановилась машина. Стук дверцы, шаги на лестнице и в дверях - Анна.
В руках у нее была охапка сирени (сразу запахло). Я смотрел на Анну и молчал. Она подошла к письменному столу, на котором я был расставлен. Поцеловала цветы и положила их передо мной.
- Спасибо. И еще спасибо за то, что ты так красиво одета.
Анна покраснела. Я, должно быть, тоже (только этого никто не мог бы понять).
- Пора браться за работу. Что я должна приготовить? Передник у тебя, надеюсь, найдется?
- Все, что нужно к ужину, на кухне, - ответил я. - А передник... Передника, боюсь, у меня нет.
Она вышла. Я проводил ее взглядом.
Мы знакомы два года. Она была моей студенткой и часто принимала участие в дискуссиях, которые я устраивал. Мы подружились.
Сегодня пятая годовщина открытия, которое дало мне право "дожить" до этого дня. Я устраиваю прием. Приглашены друзья, в том числе кое-кто из моих студентов. Анна согласилась быть хозяйкой. Итак, прием мы даем вместе!
Я услышал первый звонок. Начали собираться гости. Анна исполняла свою роль идеально. Все наперебой расхваливали приготовленные ею тартинки. Глядя, как гости их уплетают, я сам почувствовал нечто вроде голода. Увы!..
Когда в комнату вкатили бар на колесиках и атмосфера стала совсем непринужденной, я показал гостям свой последний фильм, снятый в экспедиции. Недавно я три месяца провел в Бразилии. Мы забрались в последний неизведанный уголок сельвы. И, как оказалось, не зря. Мы нашли развалины необычного здания в стиле эпохи инков, однако со множеством своеобразных деталей. Похоже, удалось сделать любопытнейшее археологическое открытие!.. Фильм получился захватывающий. Экспедиция и вправду оказалась опасной. В пути было немало приключений и некоторые из них даже закончились трагически.
Мелькали кадры. Я рассказывал. Гости слушали, затаив дыхание. Я чувствовал, что мне завидуют. Они явно не понимали того, что я ощущал совершенно отчетливо. Эта экспедиция, напряженная, полная опасностей, была незабываемым испытанием для людей, которые несли мои глаза, мой голос, слух, наконец, мое обоняние. А для меня самого все это было чем-то вроде слишком длинного и даже скучноватого киносеанса! Я ведь не мог погибнуть в этой экспедиции. А ящички? Их несколько комплектов. Один - в университете, где я читаю лекции, другой - в кабинете у меня дома, третий - на балконе в искусственном саду, чтобы я мог вечерами слушать звуки улицы. И наконец, четвертый - в примыкающей к моей квартире лаборатории, где в искусственном климате под постоянной опекой тренированного персонала в полной безопасности живет мой мозг. Так что в моем рассказе вкус риска был лишь для пущей яркости.
1 2 3 4 5 6