– А теперь читай вот отсюда, милая.
– …Атам, иначе колдовской кинжал с черной рукоятью, назначенный чертить магич е ские круги и иные начертания; каковые совершаются… а…ээ…
– Посолонь, сладкая моя, по ходу солнца.
– …совершаются посолонь, и таким образом, чтобы любое движение начиналось л и цом к восходу, а завершалось спиной к оному…)
Он вернулся, когда я уже проснулась, и полосы света, из бело-золотистых сделавшись медовыми, переместились с пола на стену. Он вошел, не сказав мне ни слова, двинулся к о к ну. Прислонился лбом к ставням, так, что закатный луч окровавил ему щеку и безжалостно очертил глубокие складки у губ.
– Пепел? Что-то произошло?
Я села, приглаживая смятые волосы. Он помолчал, потом чуть повернул голову, не о т рывая лба от ставен.
– Ты сказала… – голос его зашуршал, цепляясь колючим соломенным жгутом. – Ты ск а зала: «не хочу терять такого друга»?
– Что-то с Ратером?
– Он в тюрьме.
– Что?!
Пепел, наконец, оторвался от ставен, шагнул ближе и присел на н и зенькую скамеечку для ног.
– Проклятье, – прошипел он, морщась как от горького. – Проклятье… сперва вообще не хотел ничего тебе говорить. Потом подумал, что придется сказать. Короче, парня твоего з а гребли за воровство. Вчера, во время праз д ника.
– Не может быть. Ратер не вор.
– Я не знаю. Завтра в полдень – суд, так сказал паромщик. Про наказание, он сказал, что одно из двух: либо лишение правой руки и изгнание, либо клеймо и галеры.
Я схватилась за голову:
– Холера черная! Это я виновата! Пепел, это ведь моих рук дело! Я потеряла свирель, и…
И поплыло за зажмуренными веками – красное, черное, красное, черное… Подкатила тошнота от ужаса пред непомерностью потери: свирель!
( – …Отдай! Слышишь, отдай! Сейчас же!!!
Он что-то говорил, пытаясь оторвать мои руки. Я лезла на него как кошка на дерево. Кажется, я завыла. Я не слышала собственных воплей.
Обруч глухоты вдруг лопнул, уши резанул женский визг:
– Ааааййй!! Украли, украли, украли!..)
Потом началась свалка… я упала… мне было не до Кукушонка. У меня потерялась свирель.
– Пепел… При нем нашли деньги?
– Да. Целый кошелек. Паромщик говорит, парень не смог толково объяснить, откуда у него этот кошелек.
– Это мой кошелек. Почему он не сказал, что это мой кошелек?
– Не знаю. Он никому ничего не сказал. Даже отцу.
– То есть… паромщик ничего не знал про меня?
– Ничего. По крайней мере, при мне он тебя не упоминал. – Пепел пожевал губу и фыркнул. – Старик сейчас тоже не в себе. Все время повторяет, что это ошибка. Что его сын в жизни никогда ничего не крал и украсть не мог.
Я с силой потерла лоб.
– Мне надо… поговорить с ним.
– С паромщиком?
– Нет, с Ратером.
– Вряд ли это возможно.
– Думаю, возможно. Он же не благородный преступник, чтобы сидеть в подвалах Бронзового Замка. Скорее всего, он в городской тюрьме, в какой-нибудь общей камере для бродяг и воришек… Если дать стражникам на лапу, меня пропустят поговорить с ним…
– Госпожа моя, неужели ты забыла, что произошло сегодня утром в гостинице? Тебе нельзя разгуливать по городу.
– Верно. – Я разгладила на коленях сияющий в полумраке шелк. – Послушай, там, в куче одежды, найдется какое-нибудь темное тряпье для меня?
Тряпье нашлось. Чихая от пыли, я забралась в громоздкое и слишком длинное черное платье, подвязала его кое-как, закрутила волосы узлом и накинула на голову большую траурную шаль.
Пепел наблюдал за мной с чрезвычайно мрачным видом:
– Зачем этот глупый риск? Скажи, что ты хочешь от мальчика услышать, и я сам схожу куда надо и все разузнаю.
– У тебя есть немного денег?
Он порылся в поясе и вытащил горсть монет – серебряную архенту и несколько медяков, видимо все, что осталось от моего золотого.
– Архенту я заберу, остальное спрячь на развод. Понятия не имею, какова должна быть взятка для стражника… надеюсь, хватит. Как ты думаешь?
– Не знаю. Ни разу не давал взяток. Я пойду с тобой, госпожа. Мне не по душе эта…
– Пепел. – Я коснулась пальцами костистого плеча бродяги, и он запнулся. – Пепел. Ты странный человек. Ты гораздо лучше, чем мне сперва показалось. Я думала, ты хочешь моего золота.
– Я знаю, что ты думала, госпожа, – буркнул он, отвернувшись.
– Я думала так до сегодняшнего утра. Но ты кинулся мне на помощь, а на золото обратил внимания не больше, чем на кучу песка.
– А это и была куча песка, – он хмыкнул. – То-то разочарование тем, кто уже видел себя богатеньким.
– Правда? – я смутилась. – Ты думаешь, это было не настоящее золото?
– Шутница ты, госпожа. Золото из воздуха не появляется. Кроме того, я ранен был.
– Кстати, как твоя рана?
– Твоими трудами, – он улыбнулся, – кожа у меня на боку гладкая, как дека мандолины, а ребра поют, как ее же струны.
– А в животе трубы не трубят?
– Чтобы унять трубный глас во чреве, я принес вот это. – Он добыл из-за пазухи кулек и развернул его. – От сего аромата смолкнут и трубы ангелов, и рога Дикой Охоты.
– Пирожки!
Я тотчас вгрызлась в один. Сладкий, с повидлом. Я люблю сладкое.
– Слушай, Пепел, ты взялся отыскать мою свирель тоже, как я теперь понимаю, не из-за денег?
Он перестал жевать и посмотрел мне в лицо. Зрачки у него опять очень сильно расширились, глаза сделались почти черными. Я отчетливо услышала, как он затаил дыхание. Казалось, он чего-то ждет, каких-то очень важных слов, моих слов.
Я поспешно проглотила то, что было во рту. Хотела спросить, что же ему тогда от меня надо, но поняла, что это не тот вопрос. Может, дело гораздо проще: я ему приглянулась и он теперь ухаживает за мной в эдакой романтической манере? Почему бы и нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238