После недавнего прощания Корделия вправе была отказаться от предстоящего ночного визита к пострадавшему, но тем не менее она сказала:
– Я одеваюсь и выхожу ловить такси!
– В этом нет необходимости, ваша светлость…
– Зовите меня просто Корделия, – попросила девушка.
Домоправительница была под впечатлением того, что новая знакомая ее хозяина связана с королевской семьей. Хотя никакого значения это сейчас не имело.
Но Корделия почему-то была уверена, что все случилось из-за нее. Да, что-то ей подсказывало, наверное, интуиция. Это она принесла ему горе, из-за нее он расстроился и попал в беду. Изменил свое расписание, гулял, отдыхал. Отправился на ночь глядя в парк… Лучше бы торчал в своем банке, или где еще там обретаются финансисты? В министерстве финансов?
Леокадия продолжила разговор:
– Гилберт уже выехал, вы встретите его внизу. Это лучше, чем разъезжать одной по городу в такси.
– Спасибо, Леокадия.
– Я жду вас, ваша… жду, Корделия! Спасибо за помощь. Мистер Бе… бедный мистер Карпентер не будет в одиночестве…
Слова Леокадии еще звучали в ушах, а Корделия уже одевалась. Натянула белый свитер, черные фланелевые брюки. Волосы подняла наверх и перехватила заколкой.
Она старалась не думать об ужасном событии, случившемся с Александром. Раз доктора согласились отпустить его домой, значит, рана не такая опасная. С другой стороны, настойчивость Александра могла вынудить докторов его отпустить.
Когда Корделия спустилась в вестибюль, ее уже ждал там Гилберт.
– Я рад, что Леокадия позвонила вам, мисс.
Привратник у дома мистера Карпентера узнал Корделию и склонил в знак приветствия голову. Да, в Филадельфии в любое время дня и ночи люди были на посту. А вот полиции в нужное время на нужном месте не оказалось! Преступники расхаживают по городу и режут честных людей, ужас!
Корделия вошла в лифт, беспокойство ее усилилось. Что, если Александр Карпентер не захочет с ней говорить? Если решит, что она слишком навязчива?
Но она хочет о нем заботиться! Несмотря на то, как он с ней сегодня обошелся.
Леокадия ждала ее и открыла дверь сразу, как только остановился лифт. На лице домоправительницы была тревога.
– Корделия, он все еще в кабинете. Я предложила ему чашку бульона, но он отказался, уверяя, что ничего не хочет.
Корделия сняла свитер, оставила сумку на кресле в прихожей. Затем пересекла гостиную и остановилась перед дверью в кабинет. Прислушалась. Тихо и осторожно постучала.
Раздался громкий и грубый голос Александра:
– Леокадия, я сказал, что мне ничего не надо!
Голос звучал так, будто его хозяин все еще переживал случившееся.
Не спрашивая разрешения, Корделия приоткрыла дверь и вошла в кабинет.
– Это не Леокадия, Александр. Это я.
Он сидел за письменным столом, держа в руке хрустальный стакан, наполненный жидкостью янтарного цвета.
Виски, предположила Корделия. Александр был без рубашки, его левое плечо и кисть правой руки оказались забинтованным. Волосы взъерошены, лицо пепельно-серое.
Уставясь на Корделию, Арчибальд-Александр удивленно пробурчал:
– А ты здесь что делаешь?
4
Корделия впервые видела полуобнаженного Александра. Выглядел он ужасно, краше в гроб кладут. Так вот почему бедняга прогнал Леокадию! Александр, похоже, принадлежал к тому типу мужчин, которые никогда не признаются в своих слабостях и болезнях, прячут их от посторонних глаз. Преодолев накативший на нее страх, Корделия постаралась придать голосу беспечность и произнесла с улыбкой на дрожащих губах:
– Я сегодня обхожу дома одиноких бизнесменов, подвергшихся нападению. Шестое чувство подсказывает мне, что вы не слушаетесь рекомендаций доктора.
Александр зло ухмыльнулся:
– Шестое чувство, как же… Если это Леокадия вызвала тебя, я ее убью. А потом уволю без выходного пособия.
– Нет, не убьешь. И не уволишь! Она правильно поступила. Она заботится о тебе, Александр! Надо было не рисковать, а оставаться в госпитале. Достаточно посмотреть на тебя, чтобы согласиться с этим.
Арчибальд сделал глоток из стакана и мрачно произнес:
– Они предлагали мне надеть больничную пижаму. Я не выношу чужую одежду.
Какой ребенок, подумала Корделия, глупый, большой ребенок!
Сделав еще один глоток, Арчибальд поставил стакан на стол и пристально вгляделся в девушку.
– Кстати, я так и не услышал от тебя ответа на свой вопрос. Что ты тут делаешь?
– Узнав от Леокадии о случившемся, я переживала, страшно волновалась… – Кивнув на стакан, Корделия добавила: – Доктора это тоже прописали?
– Нет, – проворчал Арчибальд. – Они прописали таблетки, которые заглушили боль, но при этом затуманили сознание. А мне надо думать! Я работаю головой, тебе понятно?!
– Так все-таки, что рекомендовал врач?
– Что, что… Покой. Они другого способа лечить и не знают. Ненавижу докторов, все такие умные!
– Покой? Тогда тебе нужно лечь в постель.
– А работа? – возразил Арчибальд.
– Нельзя заниматься делами в таком состоянии!
– Как будто ты понимаешь, в каком я состоянии! – огрызнулся Арчибальд.
– Прекрасно понимаю. Я вижу морщинки на твоем лбу и на щеках, они свидетельствуют о том, что тебе больно. И цвет твоей кожи говорит об этом же. И размер повязки на твоем плече и руке. Ты просто храбришься, а на самом деле тебе очень плохо.
– Ты что в прошлой жизни была сестрой милосердия?
– Нет. Но думаешь, раз я живу во дворце, то не имею понятия о человеческой боли? Я знаю, ты не хочешь меня видеть, но мое место здесь, рядом с тобой, чтобы помогать и облегчать твою боль. Александр, милый!
Арчибальд-Александр смотрел на Корделию и молчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41