– Правильно. Я ничего с ними не делала.
– У меня больше нет вопросов.
– Вы можете продолжать допрос, – сказал Самалсон.
Рандольф, один из защитников, приблизился к свидетельскому креслу.
– Мисс Ругиелло, – сказал он, – вы уверены, что трое ребят, которые дали вам эти ножи, были Артур Ридон, Антони Апосто и Даниель Ди Пейс?
– Да, уверена.
– Как вы можете быть уверены?
– Я знаю их, разве не так?
– Да, но разве в тот вечер не было темно?
– Было не так уж темно, чтобы я не могла их разглядеть.
– Но было темно, не так ли?
– Ночь еще не наступила, поэтому не было так темно, как ночью.
– Но было темно.
– Только потому, что пошел дождь.
– И в этой темноте не могли вы перепутать этих троих ребят, которые, как утверждается, передали вам эти ножи, с какими-нибудь другими ребятами?
– Нет. Я не могла перепутать. Это были они. Как я могла перепутать их с кем-нибудь, если я разговаривала с ними?
– Понимаю. Кто дал вам первый нож?
– Я не помню.
– Это был Ридон?
– Я не помню. Все произошло так быстро.
– Это был Ди Пэйс?
– Я вам сказала, я не помню.
– Однако вы помните, что именно эти трое ребят дали вам ножи? Вы в этом уверены. Но вы не совсем уверены, кто дал вам эти ножи, не так ли?
– Протест! Защитник пытается извратить показания свидетеля. Она уже сказала, что эти ножи ей дали Ридон, Ди Пейс и Апосто. Она просто не помнит, в какой последовательности ей были отданы эти ножи.
– Протест удовлетворен.
– У меня нет больше вопросов, – сказал Рандольф.
– Вызовите Даниеля Ди Пэйса.
Дэнни поднялся со своего места и взглянул на защитников. Те кивнули в знак согласия, и он нерешительно направился к свидетельскому месту. На нем был темно-коричневый костюм. В его рыжих волосах запутались солнечные лучи, струившиеся через высокие окна зала суда. Клерк привел его к присяге, и он сел, вытирая о брюки ладони рук. Хэнк подошел к нему. Некоторое время они молча изучали друг друга.
– Ты Дэнни Ди Пэйс?
– Да.
– Ты знаешь, не правда ли, Дэнни, что тебя обвиняют в предумышленном убийстве, и, если присяжные сочтут тебя виновным, ты можешь попасть на электрический стул? Ты знаешь об этом: не так ли?
– Да, знаю.
Хэнк взял ножи и протянул их Дэнни.
– Узнаешь эти ножи?
– Нет.
– Ты находишься под присягой, Дэнни! – рявкнул Хэнк. – Не добавляй лжесвидетельство к выдвинутому против тебя обвинению.
– Это что-нибудь похуже, чем предумышленное убийство?
– Посмотри на эти ножи. Ты узнаешь их?
– Нет. Я их не узнаю.
– Это те самые ножи, которыми был убит Рафаэль Моррез. Теперь ты узнаешь их и не ври мне. Я не хочу слышать ложь.
– Протест! Свидетеля запугивают.
– Протест отклонен!
– Ты узнаешь эти ножи или ты их не узнаешь?
Дэнни заколебался.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Думаю, что, возможно, я узнаю их.
– Без всякого «возможно». Да или нет? Узнаешь ты их или не узнаешь?
– Хорошо, да. Узнаю.
– Который из них твой?
– Я не помню. Почему вы думаете, что я должен помнить?
Хэнк протянул один из ножей.
– Этот? – Не знаю.
– Посмотри на него! – Я смотрю. – Это твой нож?
– Не знаю.
– Чей это нож? У него черная ручка с серебряной кнопкой. У твоего ножа черная ручка?
– Нет, не думаю.
– Тогда это не твой нож. Правильно?
– Вероятно.
– Да, или нет? Это твой нож или это не твой нож?
– Хорошо, нет. Это не мой нож.
Хэнк вздохнул.
– Спасибо. Теперь как в отношении другого ножа с перламутровой ручкой? Он твой?
– Нет.
– Эти два первых ножа не твои, правильно?
– Правильно.
– В таком случае этот последний нож твой, это тоже правильно, не так ли?
– Я не уверен.
– Хорошо, посмотри на него. Посмотри как следует и затем скажи мне, тот ли это нож, которым ты пользовался десятого июля?
– Протест!
– Протест удовлетворен.
– Скажи мне только, Дэнни, это твой нож?
– Я не знаю.
– Когда я приходил к тебе на остров Вельфэр, ты мне сказал, что ты ударил Морреза ножом четыре раза. Сейчас…
– Протест!
– Протест удовлетворен.
– Ты говорил мне или ты не говорил мне, что ты ударил Морреза ножом четыре раза?
– Я… я не помню, что я вам говорил. Это было давно.
– Да или нет?
– Я… я… полагаю, что я говорил вам это.
– Что ты ударил ножом Морреза четыре раза?
– Протест!
– Протест отклонен.
– В порядке самообороны, – сказал Дэнни. – Но ты наносил удары ножом, так ведь?
– Да, – ответил Дэнни. – В порядке самообороны.
– Этим ножом?
– Протест!
– Ваша честь, я не могу должным образом вести допрос этого свидетеля, если каждое мое слово отводится, – сердито сказал Хэнк. – Я не вижу никаких возражений против моей линии допроса. Если бы адвокат защиты просто замолчал и дал мне…
– Вы задаете свидетелю наводящие вопросы, – выкрикнул Рандольф.
– Черт возьми, вы разрешили ему занять свидетельское место, не так ли?
– Призываю к порядку! Призываю к порядку! – твердо сказал Самалсон. – Я не потерплю в дальнейшем таких взрывов. Линия допроса со стороны обвинения кажется суду приемлемой. Я должен предупредить адвоката защиты, чтобы он не мешал окружному прокурору. Свидетель, будьте любезны отвечать на последний вопрос.
– Какой… Какой был вопрос? – спросил Дэнни. Он вспотел и вытирал пот со лба и верхней губы.
– Пожалуйста, зачитайте вопрос.
– «Этим ножом?»
– Ну, Дэнни?
– Что, если это мой нож?
– Отвечай на вопрос!
– Да. Да, мой.
– Спасибо. Теперь расскажи мне, что произошло вечером десятого июля?
– Я уже вам рассказывал.
– Расскажи суду.
– Мы прогуливались, – начал Дэнни почти наизусть. – Моррез набросился на нас. В руке у него был нож. Так что мы защищались.
Чья была идея пойти прогуляться?
– Нам просто пришла в голову такая мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62