– Эй, ягодки, инструмент заржавел – надо смазать!
– Эй, телка, плыви сюда, у меня тут встал один вопрос!
– Эй, курва, давай попрыгаем!
Немного постояв, я спустился вниз, сел на свою подвесную койку и раскрыл подаренную Эрикой книжку. Это был томик стихов Рильке. За время путешествия я успел прочитать его дважды от начала до конца, несколько раз на дню возвращаясь к дарственной надписи на обложке – стихотворению все того же Рильке, которое Эрика переписала от руки. Сейчас, в одиночестве, среди опустевших коек я заново перечитал его.
"An Hamilton:
Liebes lied
Wie soll ich meine Seele halten, dass sie nicht an deine r?hrt? Wie soll ich sie hinheben ?ber dich zu andern Dingen? Ach gerne m?cht ich sie bei irgendwas Verlorenem im Dunkel unterbringen – an einer fremden stillen Stelle, die nicht weiterschwingt, wenn deine Tiefen schwingen. Doch alles, was uns anr?hrt, dich und mich, nimmt uns zusammen wie ein Bogenstrich, der aus zwei Saiten eine Stimme zieht. An welches Instrument sind wir gespannt? Und welcher Geiger hat uns in der Hand? О s?sses Lied".
"Хэмилтону:
Песня любви
Как должен я сдерживать свою душу, чтобы она не коснулась твоей? Как мне поднять ее над тобой к другим вещам? О, как бы я хотел спрятать ее в нечто затерянное в темноте, в незнакомом тихом месте, которое не колеблется, когда колеблются твои глубины. Но все, что прикасается к нам – к тебе и ко мне, – соединяет нас вместе, словно движение смычка, извлекающее один голос из двух струн. На какой инструмент нас натянули? И какой скрипач держит нас в руках? О, сладостная песня".
ГЛАВА VIII
Я был удивлен тем, как страшно изменилась Америка. В моей памяти она сохранилась живописной и ухоженной, богатой красивыми пейзажами и домами, но то, что я видел сейчас в окне поезда, поражало своей запущенностью. Мне пришло в голову, что мои мысли на эту и на другие темы для многих могут оказаться небезынтересными. Я уже представлял себе, как сижу в нашей гостиной в окружении друзей и знакомых, жадно ловящих каждое слово, и рассуждаю о том, чем Европа отличается от Америки. Разумеется, им захочется также услышать о моей службе в армии. Я сообщу им кое-какие мелочи о своей работе в разведке, но добавлю, что о самом интересном можно будет рассказать только через десять лет. Напустив на себя таинственности, я предстану перед ними в некоем загадочном ореоле. Потом, не откладывая дела в долгий ящик, я извещу их о своем решении вернуться в Берлин. Нравится – не нравится, а теперь я сам себе хозяин, и если родители попробуют мне помешать, они быстро увидят, как сильно я переменился. На этот случай я даже заготовил речь, смысл которой сводился к тому, что в Америке, конечно, неплохо, но в данный момент она меня не устраивает, и поэтому я возвращаюсь туда, где ощущаю гармонию жизни. Разговор с родителями состоится в первый же вечер, в гостиной, сразу после ужина.
На деле, однако, все вышло несколько иначе. Не успел я переступить порог, как мама сунула мне под нос список всех приглашенных на сегодня. Что касается отца, то он вернулся домой в последнюю минуту перед нашествием. В шесть часов начали прибывать гости; войдя, они прямиком направлялись к бару. В семь появились закуски, а к восьми, казалось, в гостиной собрались все мало-мальски знакомые мне жители Нашвилла, притом под изрядным хмельком. Ко мне подошла мамина приятельница миссис Мак-Киннон и, вздохнув, сказала:
– Вы, конечно, рады, что снова дома, – как я вас понимаю! Мы с мужем сами вернулись только месяц назад и буквально прыгали от счастья. Я Дэвиду так и сказала: съездить в Европу, конечно, приятно, но возвращаться еще приятнее. Мне все время казалось, что если я увижу хотя бы еще один неисправный туалет, еще одного хама-официанта, то не выдержу и закричу. Как это у вас хватило терпения так долго там прожить? Подумайте, они даже не знают, что такое завтрак; по их мнению – это булочка, смазанная джемом. Нет-нет, я прекрасно знаю, что это такое – снова оказаться дома!
Коэн Джексон, старый университетский приятель, протиснулся ко мне со стаканом виски в руке и спросил трубным голосом:
– Слушай, это правда, что женщины там не бреют волос?
– Да, в основном.
– По-моему, это омерзительно – когда женщина поднимает руку, а у нее подмышкой клок волос.
– Ничего, привыкаешь.
– А волосы на ногах? Как можно лечь в постель с женщиной, у которой волосатые ноги?
– И с этим осваиваешься.
– Ну, не знаю, я бы не смог. Я бы первым делом дал ей бритву и велел побриться.
– Вряд ли она бы послушалась. Они там считают, что волосы – это нормально.
– Волосы – нормально? Что же они, слепые что ли? Неужели видеть женщину, заросшую волосами, им так же приятно, как женщину с чистой кожей?
– Они просто не обращают на это внимания.
– Я бы точно обратил. И еще я слышал, что там можно купить любую женщину, какую захочешь.
– Ну, там есть проститутки – как, впрочем, и здесь.
– При чем тут проститутки? Просто подходишь на улице к любой симпатичной женщине, предлагаешь ей нужную сумму – и дело в шляпе.
– Этот номер у тебя пройдет с тем же успехом, что и в Америке.
– У меня другие сведения. То есть, конечно, какую-нибудь богатую аристократку вряд ли так купишь, а всех остальных – пожалуйста.
– Слушай, Коэн, если ты в Европе станешь на улице предлагать женщинам отдаться за деньги, то в девятнадцати случаях из двадцати получишь по морде.
– Ну, у меня другие сведения.
Потом ко мне подошла Кэрол Энн Эллистон. Она недавно вышла замуж за Спейна Кимбро, и я еще не успел привыкнуть к тому, что теперь ее зовут Кэрол Энн Кимбро.
– Хэмилтон, – воскликнула она, – какое счастье, что ты там ни на ком не женился!
– А, собственно, почему?
– А ты спроси у родителей Тодда Гудлоу – они тебе расскажут.
– А им откуда знать?
– Ты что, не слышал?
– Я только что вернулся.
– Значит, так:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150