Что касается Сары Луизы, то она, с одной стороны, гордилась Элизабет, с другой – ощущала некоторую досаду: ведь она много лет пребывала в уверенности, что подобной ей девушки Нашвилл никогда не знал, а теперь вдруг объявился кто-то, готовый ее затмить, и не просто кто-то, а собственная дочь.
Желать, чтобы Элизабет уделяла много времени мне, было бы, конечно, наивно. К бедности моей она относилась точно так же, как относилась бы к любому другому несчастью в жизни, то есть не обращала на нее никакого внимания. При этом, разумеется, она не обращала внимания и на меня. Первой она заговаривала со мной не чаще одного-двух раз в неделю. Когда это все-таки случалось, ее фразы, как правило, начинались со слов "О, папа", так что со временем я начал чувствовать себя неким ирландцем с диковатой фамилией О'Папа. "О, папа, – обращалась ко мне Элизабет, – разве я тебе не говорила, что мне нужен сегодня «бьюик»; или: "О, папа, разве ты не знаешь, что я еду с Морганами в Монтигл?" Я был уверен, что когда-нибудь она придет и тем же самым тоном скажет: "О, папа, через неделю я выхожу замуж".
И у нашей младшей дочери, Мэри Кэтрин, нашлось свое, особое отношение к моей бедности: она не просто соглашалась в ней жить, она упивалась такой жизнью. Возможно, если бы я был богат как Крез, она вела бы себя точно так же, но мне в это не очень-то верится. Видимо, она считала, что раз ее отец зарабатывает меньше всех, то нечего и выпендриваться: нищие так нищие. Себе она выбрала роль этакого пропащего ребенка и, надо сказать, играла ее блестяще: за три года ее исключили из трех частных школ: "Энсворт скул", "Хардинг экэдеми" и "Харпет холл". Мы как раз подыскивали ей новую частную школу, когда Мэри Кэтрин вдруг предложила нам отправить ее учиться в бесплатную школу «Хиллсборо» и тем самым сэкономить деньги. Мы так и поступили – ей назло, – а она назло нам решила не сдавать своих позиций. Отметки у нее по-прежнему были хуже некуда, и она вечно попадала в неприятные истории, но в «Хиллсборо» все это считалось нормальным: там для того, чтобы тебя выгнали, нужно было бы, по меньшей мере, совершить какое-нибудь уголовное преступление. После занятий, вооружившись поддельными удостоверениями личности, она с компанией отправлялась в кафе "Эллстон плейс", где собирались люди богемы и шоу-бизнеса. Когда Мэри Кэтрин не сидела за кружкой пива с рокерами, она шаталась по магазинам пластинок, букинистическим магазинам и лавкам, где втридорога торговали разными обносками. У нее была целая коллекция каких-то немыслимых платьев, Бог знает когда вышедших из моды, которые она надевала, когда играла на своем пятиструнном банджо.
"Видите, – казалось, говорила она людям, с недоумением взиравшим на нее, – я и одеваюсь по-плебейски, и пою по-плебейски. Как и мои сестры, я выросла в нищете, но они много о себе воображают, а я нет. Вот я вся перед вами – Мэри Кэтрин, замухрышка из простонародья. Послушайте-ка, какую чудную песенку я вам сейчас сыграю".
Банджо Мэри Кэтрин не только не бросила, как обычно бросала все остальное, но даже выучилась играть настолько хорошо, что стала этим подрабатывать. Чем чаще ее приглашали выступать, тем реже мы ее видели. Сначала мне не особенно нравилось, что Мэри Кэтрин ничего не рассказывает нам об этих своих делах, а потом я решил, что, может, оно и к лучшему. Если я сам выпивал, баловался наркотиками и спал с женщинами, то она тоже имеет право выпивать, баловаться наркотиками и спать с мужчинами, но слушать про это у меня не было никакого желания.
Я беспокоился, когда девочки куда-нибудь уходили, но еще больше я беспокоился, когда они были дома. Как они только не поубивали до сих пор друг друга? Временами казалось, что еще минута и произойдет непоправимое. В доме постоянно кто-то на кого-то орал: из-за шмоток, из-за телефона, из-за мальчиков. Как-то Элизабет разбила Эсель очки за то, что та слишком громко включила свое стерео; в другой раз Элизабет отдала Мэри Кэтрин десять долларов, которые была ей должна, одной мелочью, и Мэри Кэтрин бросила эти монеты ей в лицо. Сражения, как правило, происходили в столовой – единственном месте в доме, где собиралась вся семья. Отправляясь обедать, я чувствовал себя как солдат, идущий на Верден. Когда сегодня противник откроет огонь? Применит ли он тяжелую артиллерию? Нет, определенно, моих женщин объединяло только одно: чувство стыда за свою бедность.
Но все это было до того, как я получил наследство. Когда мы с сестрой подсчитали доставшееся нам состояние, я в первую очередь подумал о Саре Луизе и дочерях. Наконец-то я смогу ходить перед ними с высоко поднятой головой, наконец-то почувствую себя в собственном доме хозяином, а не незваным гостем. Конечно, приобретать уважение за деньги было не очень-то приятно, но лучше уж купленное уважение, чем вообще никакого.
Но и на этот раз женщины меня опередили. Тон задала Сара Луиза. Перво-наперво она сказала, что меньше всего думает о себе, а заботится о девочках и их будущем. С другими, правда, нам все равно не сравниться, но, по крайней мере, жизнь наша может стать более сносной. Девочкам, например, необходима приличная одежда. Как выяснилось при ближайшем рассмотрении, это означало, что нужно поехать в Атланту и начать покупать все, что только можно было купить в самых дорогих магазинах: у «Сакса», у "Лорда Тейлора", у "Неймана Маркуса". Кроме того, девочкам были необходимы приличные машины, и не прошло и месяца, как перед нашим домом уже стояли новенькие «мерседес», «файерберд» и «камари», причем «мерседес» принадлежал Саре Луизе. Потом, конечно, девочкам необходимо было повидать свет, а для этого, как минимум, требовалось приобрести дом в Аспене, отправлять девочек каждый год на зимние каникулы со школой в Европу, а летом вывозить их за границу самим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150