В ней представлены в основном науки о земле и биология. Цель экспедиции – обогатить наши знания о литосфере, узнать больше о ее формах жизни и ресурсах – особенно пригодных для коммерческого использования в энергетике, металлургии, медицине и прочих отраслях. «Гелиос» вовсе не заинтересован в очеловечивании нашего восприятия хейдлов, и потому антропологов в экспедиции почти нет.
При упоминании об антропологах Али вздрогнула:
– Вы хотите, чтобы я поехала? Туда, вниз?
– Сами мы слишком старые, – объяснила Дженьюэри.
Али была ошеломлена. Как они могут о таком просить? У нее есть планы, обязательства, желания…
– Вам следует знать, – обратился к ней Томас, – что это не сенатор вас выбрала, а я. Я много лет за вами наблюдаю, слежу за вашей работой. Ваши способности – как раз то, что нам нужно.
– Но там, внизу… – Али о подобном путешествии никогда не думала. Она не выносит темноту. Целый год без солнца?
– Вы не пожалеете, – сказал Томас.
– Значит, вы там были, – поняла Али.
Он говорил весьма уверенно.
– Нет, – ответил Томас, – но я, можно сказать, побывал у хейдлов, изучая подземные руины, изучая в музеях их искусство. Мою задачу осложняли века человеческого суеверия и невежества. Но если заглянуть в анналы нашей истории достаточно глубоко, можно найти рассуждения о том, что хейдлы представляли собой тысячи лет назад. Когда-то они были совсем не те деградировавшие, выродившиеся существа, которых мы встречаем сегодня.
У Али бешено стучал пульс. Она старалась не волноваться.
– Вы хотите, чтобы я нашла их предводителя?
– Никоим образом.
– А что же тогда?
– Для нас важнее всего язык.
– Расшифровать их письмена? Но ведь существуют только отдельные фрагменты!
– Как мне сообщили, там, внизу, огромное количество иероглифов. Каждый день шахтеры взрывают целые галереи, покрытые письменами.
Письменность хейдлов! Куда это ее заведет?
– Многие полагают, что хейдлы вымерли, – сказала Дженьюэри, – но это не важно. Даже исчезнувшие, они – факт, с которым нам жить дальше. А если хейдлы просто спрятались, нужно узнать, на что они способны, – я не только про их свирепость, но и про величие, к которому они когда-то стремились. Ясно, что некогда у хейдлов была цивилизация. И если легенды не лгут, они впали в грех. Почему? Не ждет ли такое падение и людей?
– Восстановите для нас их древнюю память, – попросил Томас. – Решите задачу, и мы узнаем Сатану.
Опять они вернулись к нему, царю преисподней.
– Их письменность пока не удалось расшифровать, – продолжал Томас. – Это утраченный язык, и вероятно – возможно, – потерянный даже для этих несчастных созданий. Они забыли о былом величии своей расы. Думаю, кроме вас, никто не способен проникнуть в язык, скрытый за иероглифами и пиктограммами хейдлов. Разгадайте его, и, быть может, вы разгадаете секрет праязыка.
– Я хочу, чтобы ты поняла одно. – Дженьюэри смотрела Али в глаза. – Ты всегда можешь отказаться.
Но Али, конечно, не могла.

Книга вторая
Поиск
8
В глубь камня
Можешь ли пронзить кожу Левиафана копьем и голову его рыбачьею острогою?
Книга Иова 40:26
Галапагосские острова
8 июня
Казалось, вертолет вечно будет лететь на запад над кобальтово-синими водами, подсвеченными красным закатом. По просторам Тихого океана за ним гналась ночь.
Али по-детски хотелось убежать от этой тьмы.
Острова почти полностью были покрыты замысловатыми сооружениями – строительными лесами, настилами, тянувшимися на целые мили и местами насчитывавшими десять этажей. Ожидая увидеть бесформенные нагромождения лавы, Али была оскорблена безупречной геометрией. Здесь даром времени не теряли.
Станция Наска, названная по тектонической плите Наска и служившая базой для ее исследования, представляла собой не что иное, как огромный ангар, закрепленный на опорах. Вокруг ходили гигантские танкеры, принимая на борт небольшие прессованные штабеля руды, перетянутые ремнями. Грузовики развозили контейнеры с одного уровня на другой.
Вертолет скользнул между скелетами башен и ненадолго – только выпустить Али – приземлился. Выйдя наружу, она буквально отшатнулась от зловония клубящихся туманом газов. Ее предупреждали. Станция Наска – промышленная зона. Бараки для рабочих и ничего лишнего; никаких коттеджей, даже автоматов с кока-колой для пассажиров. Неожиданно среди машин и грохота возник пешеход.
– Простите! – обратилась к нему Ал и, стараясь перекричать шум вертолета. – Как попасть в Найн-Бэй?
Скользнув глазами по длинным ногам Али, мужчина равнодушно показал дорогу. Она побежала сквозь дым между каких-то столбов, спустилась вниз на три пролета и оказалась у дверей грузового подъемника, которые открывались вверх и вниз, словно челюсти. Какой-то остряк написал наверху: «Lasciate ogni speranza, voi ch'entrate». «Оставь надежду, всяк сюда входящий» – приветствие над вратами Дантова Ада.
Али вошла в кабину и набрала на пульте свой номер. Она вдруг почувствовала странную, необъяснимую грусть.
Из кабины она попала в переход, наполненный пассажирами. Тут были сотни человек, в основном мужчины, и все двигались в одном направлении. Хотя сюда долетал морской бриз, воздух пропитался запахом людей. В Израиле, Эфиопии, африканском буше Али не раз приходилось идти среди солдат или рабочих, и во всем мире они пахли одинаково. То был запах агрессии.
Загремели динамики, требуя выстроиться в очередь, предъявить билеты и паспорта. Али втянуло в людской водоворот. «Запрещается проносить заряженное оружие. Нарушители разоружаются, оружие подлежит конфискации». Никаких угроз задержания или наказания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173