Вторая попытка была более удачной: все написали правильно, только имя переиначили в «Матислав». Российские чиновники, как ни странно, оказались более внимательными, и паспорт я получил уже всего лишь со второго захода. И перепутали всего одну букву в имени: паспортистка превратила меня в «Мочислава». В то время у всех еще было свежо в памяти легендарное разъяснение нашего президента о том, где следует «мочить» террористов, и среди работников паспортного стола я получил прозвище «МОЧИислав ВСОРТИРЕвич». Н-да…… Обычно я весьма скептически отношусь к различным «магическим зависимостям», но в этом случае я подозреваю некий заговор судьбы.
Следователь Зоркин уже со второй попытки успешно преодолел сложности произношения моего имени.
– Мечислав Мстиславович! Расскажите, что произошло в тот день, когда сгорела дача Артема Акчурина, – обратился ко мне Зоркин.
– Э-э…… С какого момента? – решился уточнить я.
– А с самого с начала, – благожелательно предложил следователь.
Я рассказал все, начав с того, как Артем заехал ко мне домой, и закончив нашим утренним освобождением из КПЗ. Когда я замолчал, следователь около минуты с важным видом перебирал бумаги на столе. Затем он со зловещим сожалением в голосе сообщил мне:
– Есть в вашем рассказе, дорогой Моча… э-э… Мстиславович, некоторые нестыковочки. Давайте-ка по ним пройдемся!
– Давайте, – без энтузиазма согласился я.
– Итак, вы решили попариться в баньке. А почему вдвоем? Обычно люди решают попариться минимум вчетвером, да еще девок с собой прихватывают. Нет?
И Зоркин с хитринкой подмигнул мне.
– Да мы просто решили от наших семей отдохнуть! – объяснил я.
– И когда вы до этого в последний раз таким образом отдыхали? – поинтересовался Зоркин.
Я призадумался, пытаясь припомнить.
– Пожалуй, года два назад, – неуверенно сообщил я.
– Ага, то есть это совсем не традиционное мероприятие, – констатировал Зоркин. – Я правильно понял?
Я был вынужден согласиться. Обрадовавшись моему согласию и решив, что я готов «колоться», следователь застрочил вопросами со скоростью пулемета.
– Участок Акчурина граничит еще с тремя соседними участками. Вопрос: вы видели кого-нибудь из соседей?
– Нет.
– Вас это не удивило?
– Артем объяснил, что соседи к этому времени уже съезжают с дач.
– Уточним: обычно съезжают? То есть вы знали, что соседей нет или, по крайней мере, не должно быть?
– Ну, по-видимому, так.
– Хорошо, – удовлетворенно отметил Зоркин и тут же задал следующий вопрос: – Кто первым обнаружил пожар?
– Артем. То есть мы выскочили почти одновременно… в бочке с водой охладиться.
– Дом уже горел?
– Да! Из окон верхнего этажа шел дым, и огонь вырывался кое-где. А поджигатель как раз в этот момент кинул в окно первого этажа бутылку с горючей жидкостью.
– А откуда вы знаете, что это была бутылка с горючей жидкостью? – хитро прищурился Зоркин.
– Ну, не бутылку же с водкой он туда бросил! – ехидно заметил я. – А то, что это была бутылка, я четко видел.
– Как выглядел поджигатель?
– Роста среднего, даже ниже…, пожалуй, его рост – сантиметров сто шестьдесят – сто шестьдесят пять, – принялся вспоминать я. – Одет во все черное, куртка с капюшоном и вязаная шапка, надвинутая на лицо, с дырками для глаз.
– Что вы сделали, увидев поджигателя?
– Кинулись к нему. Артем впереди бежал. А поджигатель сразу выстрелил.
– Сколько он сделал выстрелов?
– Два.
– Вы четко слышали выстрелы?
– Нет, вообще не слышал, – признался я. – Но я видел, как возле ног Артема пуля выбила фонтанчик земли, а вторая пуля просвистела у меня над головой и сбила алюминиевого петуха.
– Убила? – спросил Зоркин.
– Кого убила? – не понял я.
– Пуля убила алюминиевого петуха? – невозмутимо уточнил Зоркин. – Или только зацепила?
– Простите, не понял, – пробормотал я, совершенно сбитый с толку.
– Нет, это я не понял! Что за чушь вы несете про подстреленного алюминиевого петуха?! – рассердился Зоркин. – Случайно не Терминатор ли в вас стрелял? Выстрелил, превратился в лужу ртути и впитался в землю. Так?
– Подождите! – взмолился я. – Петух действительно алюминиевый, из алюминиевого листа был отштампован. Его над крыльцом бани укрепили для красоты. Вот пулей его и сбило, а он упал мне на голову и лоб рассек. Вот же свежий шрам! Видите?
– Ну, хорошо! Хоть с петухом разобрались, – вздохнул Зоркин. – Странно, однако, получается: в вас стреляли, а выстрелов вы не слышали. И никто, кстати, не слышал!
– Так ведь пистолет с глушителем был! – воскликнул я. – Потому и не слышно было выстрелов.
– Хорошо, предположим, что так.… И что же дальше? Куда убежал поджигатель?
– Не знаю, не видел, – честно признался я. – Я залег на картофельных грядках, а когда решился голову поднять, то поджигателя уже и след простыл.
– Вы пытались потушить дом?
– Да куда там! Он уже как спичечный коробок полыхал! Артем еле сумел с веранды сумку с водкой и пивом вытащить.
– И вы сразу принялись заливать горе спиртным? – ухмыльнулся Зоркин.
– Нет, просто холодно было, и мы, исключительно для того, чтобы согреться, грамм по двести махнули, – принялся я объяснять, но Зоркин прервал меня, важно потрясая извлеченной из папки бумагой.
– Вот медицинское заключение о том, что вы находились в приличном подпитии, – торжествующе сообщил Зоркин. – Учитывая, что вас не сразу повезли на освидетельствование, приняли вы в тот день на грудь изрядно! С утра небось начали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13