Пройдя узким кривым коридорчиком, я оказался в выставочном зале салона-магазина. Худосочная старушка-уборщица наводила последний марафет, старательно елозя тряпкой по полу, а двое жизнерадостных парней-продавцов, уединившись за конторкой, то и дело громко ржали, должно быть рассказывая друг другу о своих недавних молодецких подвигах. Любовно-сексуальных ночных похождениях то бишь. Одно слово --жеребцы, которыми рулит не голова, а "головка". Впрочем, меня это совершенно не касается. В данное место меня привел не обывательский интерес к уровню падения современной молодежной морали, а совсем иная "головная боль". Кстати, я лелеял устойчиво-твердую надежду, что очень скоро моя здешняя проблемка благополучно станет уже чужой головной болью, даже и в прямом смысле - при попадании в затылок пули, например.
Решив проявить должное чинопочитание, я тут же направился в закуток директрисы, чтоб отметиться.
В крохотном кабинетике на этот раз находились двое. Зинаида Власовна была в обществе расфуфыренного фраера средних лет. Его белая манишка с галстуком "бабочка", голубая "тройка" из натуральной шерсти и гладко выбритое лицо, распространявшее запах дорогого импортного лосьона, сразу вызвали у меня чувство неприязни. Конечно, за своей внешностью любой уважающий себя мужчина обязан внимательно следить (ведь еще Александр Сергеевич Пушкин заметил, что можно быть дельным человеком и думать о красе ногтей), но не до такой же крайней степени! Впрочем, возможно, у лощеного типа есть сомнительно смягчающее обстоятельство - в случае, если он и не мужчина вовсе, а обыкновенный педераст.
- Познакомьтесь, мальчики, - проворковала директриса, входя в роль радушной хозяйки. - Владислав Петрович, наш старший продавец и по совместительству бухгалтер, а это - Женя, наш новый грузчик.
Мы торжественно пожали друг другу руки. Я даже изобразил на лице искреннюю благодарность - демократия демократией, мол, но я ведь отлично понимаю, что начальник и внештатный грузчик далеко не ровня.
- Бич? - усмехнулся старший продавец, весело поблескивая на меня темно-синими глазами.
- В смысле? - Признаться, я чуть было не оскорбился, но вовремя удержал свой правый кулак, затолкав его от греха поглубже в карман.
- Бывший интеллигентный человек? - расшифровал Владислав Петрович, демонстрируя присутствующим белозубую улыбку, полную самодовольного превосходства.
- Истинный интеллигент на всю жизнь остается интеллигентом, несмотря ни на что! Это как выжженное тавро или татуировка - раз есть, то уж навсегда. До самой могилы то бишь, - мягко разъяснил я этому хлыщу и поспешно закурил, чтоб скрыть сильнейшее раздражение. - А что вынужден подрабатывать столь малопрестижным физическим трудом, так в этом виноват экономический кризис, и больше ничего. На ниве литературы нынче не прокормишься. А явно и нагло халтурить - писать левой ногой через правое плечо по пять-шесть книг в год мне западло из-за уважения к читательской аудитории.
- Так вы писатель? - вылупил на меня недоверчивые глаза мебельный торгаш. - В каком жанре работаете? Не дадите что-нибудь свое почитать?
- Нет. Саморекламой не занимаюсь принципиально! - отрезал я, слегка даже развеселившись в душе. - Впрочем, там видно будет. Все зависит от качества наших дальнейших отношений, Владислав Петрович.
- Отношения будут самые что ни на есть замечательные! - уверенно заявил бухгалтер, поменяв выражение лица с насмешливо-снисходительного на доброжелательное. - В доказательство этого приглашаю вас, Женя, сегодня после работы ко мне на день рождения. Сороковник незаметно набежал! Круглая дата!
"Сам ты круглый!" - очень хотелось мне сказать, но я интеллигентно сдержался и озвучил совсем другое:
- Почту за честь, Владислав Петрович, нынешний вечер у меня как раз свободен. Но что делать с подарком? Неприлично как-то на такое торжество пустым являться.
- Пустяки, Женя, не берите в голову, пожалуйста. Одно присутствие за столом профессионального литератора - уже подарок мне неоценимый. Я ведь, между прочим, тоже не чужд высоким материям искусства. Стихи, знаете ли, пописываю на досуге. Даже издать их собираюсь. За свой счет, разумеется.
- Задымлять атмосферу, мальчики, ступайте в курительную комнату, поспешно предложила Зинаида Власовна, заметив, что Владислав Петрович вынул из кармана красную пачку "Мальборо".
Как выяснилось, "курительной" комнатой оказался обычный мужской туалет рядом с подсобками. Наслаждаться благородным болгарским табаком вкупе с сопутствующими специфическими "ароматами" мне не улыбалось, и я быстренько оттуда ретировался, сославшись на то, что хочу поподробней осмотреть поле грядущей трудовой деятельности. Торговый зал то бишь. Впрочем, это была лишь отговорка для главбуха - любоваться мебельными итальянскими изысками я вовсе не собирался.
Вспомнив, что не худо бы познакомиться с коллегой, я толкнул дверь подсобки ногой и без стука вошел внутрь. Совершенно естественно: коли я вдруг заделался пролетарием самого низкого пошиба, то и вести себя надо соответственно. Для полной убедительности и достоверности образа, короче.
Подсобное помещение "Кардинала" оказалось втрое больше, чем кабинет директрисы, но развернуться здесь вообще было невозможно из-за натурального столпотворения разного рода мебели. В одном из кресел, заботливо покрытом полиэтиленовой пленкой, восседал средних лет мужик в светло-голубом джинсовом костюме и, чисто по-кошачьи жмурясь от удовольствия, попивал бутылочное пиво прямо из горлышка.
- Внештатный грузчик? - враз просек он ситуацию, с профессиональным интересом оценивающе ощупывая мою фигуру взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53