– Уходи, Толик, сука!
– Очухался?! Открывай! – дергая ручку, ответили снаружи.
– Пошел на!!! Я…
Тут он непроизвольно дернулся, запрокинул голову и ударился лбом о край ванны. Красные пятна, похожие на семафор, полыхнули перед глазами. Он прикусил кончик языка.
– Это ты подстроил кражу сумки Полины?! Открой, идиот! – набатом гремел голос. Темные полоски – тени от его ног – заслонили весь свет.
– Я взял то, что ты мне задолжал! – снова сгруппировавшись, проорал Гена, сидящий в луже собственных испражнений.
Он вытянул ноги. Они стали такими легкими, словно их и вовсе не было. Он расслышал свое прерывистое дыхание. Ему полегчало.
– Это ты у меня вечно занимал! Может, выйдешь, и мы поговорим?! – пнув дверь, крикнул Толик.
– Эээээ нет! – грозя пальцем в темноту, ответил грузчик. – Я больше не выйду. Она и так пожрала меня, а если я снова выйду, то она позовет меня к себе, и я не стану сопротивляться…
– О ком ты говоришь? О хозяйке квартиры?
Гена рассмеялся. «Как он не понимает, ведь сам создал ее». Он согнул левую руку в локте, завел ее за спину, нащупал бортик ванной, ногами уперся в пол и попытался встать. Поскользнувшись на моче, шлепнулся на кафель и рассмеялся.
– Ты спятил? Гена, открой – и поговорим, – попросил Толя.
– Нет, нееет. Я тебя не пущу. Это ты виноват в том, что она пришла ко мне. Я не испугался. Мне очень хотелось этого. Давно хотелось. Просто нужен был толчок, и ты помог мне решиться. Поэтому ты мне должен. Теперь-то я понимаю, что ты мне должен жизнь. Не обращай внимания. Я иногдаааа-аааа-ааааа…
– Чего орешь?! – не понимал Толик.
Судорога свила обе ноги Гены как раз в тот момент, когда он почти встал. Парень рухнул на колени. Удар отозвался во всем теле, аж зубы лязгнули друг о друга. Кусочек эмали откололся от одного из них, прилип к небу. Беспорядочные движения руками, обдираемыми о трубы, ванну, шляпку гвоздя, торчащую из двери, не причиняли боли. Словно жгутами скрученные жилы и кровеносные сосуды, кости, мышцы, кожа ног – вот что сводило его с умаааАААААААА…
– АААаааааа!!!
Руки невидимого великана, выжимающие сок из его конечностей, ослабили хватку, отпустили. Выступивший по всему телу пот остыл, и Гену снова начала бить дрожь.
– Тттолля! Толька! – обратился он к стоящему за дверью другу.
– Что?!
– Принеси мне его. Я сам боюсь. Он ведь твоих рук дело, так ПОМОГИИИ мне!
– Я вызову «скорую», открой дверь! – дернув ручку, потребовал дизайнер.
– Нет, нет, НЕТ! – сжавшись дрожащим комком, рявкнул грузчик. – Она позовет меня, и я не смогу сопротивляться. ТЫ виноват! ТЫ! Так принеси мне его, пока из меня не сделали фарш…
От требовательного крика Гена перешел к мольбам, всхлипам. В пальцы ног будто втыкали по иголочке. Жалит одна, через секунду рядом впивается вторая, чуть погодя пронзает кожу третья. Он понял, корчась на холодном, сыром от мочи кафеле, что скоро судорога примется делать из его ног жмых.
– Толька, брат, – скулил он. – Он лежит в кухне, под линолеумом, прямо около плинтуса справа. Ты подними линолеум и увидишь. Принеси мне весь пакет…
– Что там?
– Принеси, я прошуууу, – выпрямив правую ногу, на пальцах которой незримый великан отрабатывал метод иглоукалывания под ногти, простонал Геннадий, попытавшийся ухватиться за край ванны, но не сумевший.
– Прошу очень, – ныл он, чувствуя, как скол эмали с зуба рассек плоть неба.
3
Угол линолеума был задран. Подняв его окончательно, Толя увидел целлофановый пакет. Внутри лежала пара одноразовых шприцев, бумажный конверт, моток жгута. «Наркотики», – понял дизайнер. Он отнес это к двери ванной.
– На! – сказал он, просовывая пакет в проем под дверью. Целлофан исчез по ту сторону.
Толик попробовал еще раз открыть дверь, но защелка держала крепко. К запаху он уже привык, поэтому не чувствовал зловония. За окном темнело, сумрак растекался по квартире. Толик зажег свет в коридоре. Из-за двери ванной раздался хриплый голос Гены:
– Найди мне спички, а? Тут темнооооооо…
Дизайнера передернуло от этого вздоха-стона. Он пощелкал выключателем, но в ванной лампочка не сработала.
– Онааа перегорела вчера, кажетсяяааа!
И Гена ударил по двери. Толик побежал на кухню, на подоконнике лежал коробок. Взяв его, дизайнер вернулся к ванной. Он присел и просунул коробок в проем между полом и дверью:
– Бери! Может, выйдешь?
– Аааа! – застонал Генка. – Я ее боюсь.
– Кого?! Я здесь один. А этот гопник, которому ты загнал наши телефоны, ушел.
В ответ из-за двери донесся смех, перемежаемый стонами.
– Ты мне лучше газеты с журналами притащи, – попросил грузчик.
Толя прошел в жилую комнату, с подоконника взял стопку газет и дешевых цветных журналов с голыми девками на обложках. Потом подошел к своей сумке. Он побросал туда одежду и записи, три книги, которые Гена не успел, а скорее всего, не смог загнать перекупщикам. Попробовал сумку на вес. «Легко. Все свое ношу с собой», – подумал он, вынося вещи в коридор. В ванной грузчик стонал и ругался.
– Бери, – просовывая в проем газеты, сказал Толя.
– Аа, молодца, братишка, – подтаскивая к себе бумаги, ответил Гена.
– Что ты собираешься делать?
– Тут темно, – ответил Гена и с силой ударил ногой, которую начало крутить, в дверь.
Толя отшатнулся. Поднявшись, он прошел на кухню, посмотрел в окно. По тротуару шли люди, по автостраде летели машины. Отсюда тоже было видно банер с созданной им социальной рекламой. «Красиво получилось», – с гордостью подумал он, ощутив жажду. Подошел к раковине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137