А та продолжила:
– Но конечно же! Я хочу сказать, что я только что кое о чем подумала… – И по ее губам скользнула лукавая улыбка.
– Ты хочешь сказать, что готова простить Роджера, потому что считаешь, что он хочет поговорить с миссис Карлайен о тебе?
– Да, а разве ты не простила бы его? Но я все равно считаю, что ему не следовало делать из этого секрет. Но если уж он захотел поговорить с маман о нашей помолвке…
– Но если он захотел, ты-то ведь несомненно должна была бы знать об этом? Разве вы двое не должны были бы в первую очередь сами обсудить этот вопрос?
Бет самоуверенно вздернула голову:
– О да, мы достаточно хорошо понимаем друг друга и без лишних слов. Но, видишь ли, я еще несовершеннолетняя. И Роджер подумал, что маман понравится, что у нее спросят разрешения в первую очередь.
– На мой взгляд, это сильно отдает эпохой королевы Виктории и совсем не похоже на него, – отвечала на эти аргументы Лиз, не желая признаваться даже себе, насколько ей не хочется соглашаться с Бет. – Я должна тебе сказать, раз уж вы с Роджером находитесь в тех отношениях, о которых ты тут заявляешь, вам уже давным-давно пора бы быть помолвленными. Я полагаю, ты сама-то хоть представляешь уровень развития ваших отношений? Он хоть целовал тебя? Свою любовь к тебе он хоть раз как-то демонстрировал? Ты не сомневаешься в его чувствах по отношению к тебе?
– Не знаю, – ровно протянула Бет, – не знаю, есть ли у тебя право задавать подобные вопросы. Но я нисколько не сомневаюсь в его отношении ко мне. Кто сказал, что мне следует сомневаться?
– Но если ты не сомневаешься, почему же ты должна противиться тому, что по какой-то известной ему одному причине на этот раз он не захотел взять тебя с собой? – С этими словами Лиз встала. – Ну, если ты и впрямь намерена отвезти меня домой, – сказала она, – тогда поехали. И ради бога, даже и в том случае, если твоя маленькая проблема не найдет решения, не демонстрируй свое раздражение ни Роджеру, ни миссис Карлайен, когда она вернется домой.
На этот раз Бет подарила ей ангельскую улыбку.
– Я думаю, – сказала она при этом, – что она будет решена.
У Лиз такой уверенности не было. Не было никакого сомнения, что вел он себя сегодня особенно странно и выглядел каким-то рассеянным. Было похоже на то, что хоть и временно, но меньше всего он думал о Бет, и его не слишком беспокоила ее реакция на такое его поведение. И еще он подчеркнул важность – почти что настоятельную необходимость – приглашения, сделанного им Дженайне.
Глава 8
Придя в больницу, Лиз узнала, что Роджер уже дал соответствующие указания о ее переводе в детское отделение, где в распоряжении сестры Олавии не осталось ни одного человека.
Хотя больных с серьезными заболеваниями не поступало, но из-за того, что отделение было заполнено до предела, время до полдневной сиесты пролетело в делах. А затем, когда дети заснули, сестра Олавия предложила выпить по чашке чаю и послала Лиз в крохотную кухоньку отделения, чтобы та приготовила его.
Кухонька выходила в коридор детского отделения, и едва Лиз залила чай кипятком, как услышала, что сестра Олавия разговаривает с кем-то.
– У меня никого нет, доктор, – говорила старая монахиня, – ни одной души, за исключением молоденькой девушки-англичанки, которая направлена сюда санитаркой.
– Никого? – услышала Лиз сомневающийся голос Роджера. – А как же сестра Бонавера? Мне казалось…
– Сестра Бонавера снова слегла, едва встав с больничной койки сегодня утром. Возможно, вам это еще неизвестно, ее осматривал доктор Херриот. Все та же денге. Однако, доктор, как же помочь вам? А вы не говорили с сестрой Урсулой? А с сестрой Доркас? А с любой из тех сестер, кто работает в других отделениях? Говорили? И ни одна из них не может поехать с вами?
– Ни одна. Я прочесал все отделения от начала до конца, и в любом из них все сестры нужны на своих постах. Моя последняя надежда заключалась в том, что, может быть, вы сможете выделить в мое распоряжение сестру Бонаверу.
– Я бы смогла, будь она со мной. Однако подождите, доктор, не может быть, чтобы вы не смогли бы сработать дело, довольствуясь не медсестрой, а кем-то из санитаров, а?
– Не смог бы сработать дело. – Лиз услышала, как рассмеялся доктор Роджер. – Полно, сестра, – продолжил он, – вы заставляете меня подражать вашему ирландскому диалекту. То есть я хочу сказать, что вообще мог бы избавить себя от необходимости брать с собой кого-то, если бы речь шла о санитарах-мужчинах. Но вам ведь известно, что нам приходится считаться со стеснительностью туарегов и условием, по которому врач должен осматривать женщин их племени только в присутствии медицинских работников женского пола?
– Конечно, известно. Нет сомнения, вам необходимо взять в поездку кого-то из женщин. Но я говорила о санитарах только потому, что могла бы обойтись без помощи молоденькой девушки-англичанки.
– Девушки-англичанки? А-а, вы имеете в виду мисс Шепард? Нет, я не могу взять ее, – резко и решительно произнес Йейт.
– Вы не можете взять ее у меня? Или не хотите брать ее вообще?
– Я не хочу брать ее в поселение туарегов. Она не является медицинской сестрой. У нее нет необходимого опыта.
– Она прилежная, ловкая и внимательная. А за несколько последних недель разве она не накопила уйму практического опыта? Так вы возьмете ее?
– Нет.
– Вы же сами понимаете, что, кроме нее, вам не с кем ехать, доктор.
– Да, но… – Наступила пауза, за которой последовал вопрос: – Она сейчас работает вместе с вами, а вы-то сможете обойтись без нее?
– Да, работает, да, смогу. Все малыши спят, и сейчас она готовит чай для нас двоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58