Он помолчал, разрезая румяный кусок мяса и накладывая на него
капустный ломтик. Прожевал. И спросил медленно, словно размышляя:
- Фамилия Акимов тебе говорит что-нибудь?
Она говорила мне очень многое.
- Ну, допустим... я знаю человека, который так называется.
- Генерала Акимова.
- Именно его я имел в виду, - подтвердил я. - Выходит, ты и с ним
встречался? Ты знаком, похоже, со всем светом.
- Нет, - ответил он. - Не встречался. Но должен увидеться. А сейчас у
меня найдется, конечно, рекомендация - если угодно, могу предъявить.
Хотя сомневаюсь, чтобы тебе хватило времени ее прочесть. Прекрасное
мясо. А у тебя как?
- Неплохо, - сказал я, проглатывая очередной кусочек баранины. -
Здесь пристойно готовят. Так ты говоришь - не смогу прочесть? Она у тебя
что - на иврите? (Вообще-то это не составило бы для меня больших
затруднений. Однако у меня были ведь и другие способы проверить его
полномочия. Так что я решил не нажимать чрезмерно.) - Я переведу, - Изя
полез было в карман.
- Зачем же? Поверю тебе на слово. И если помочь тебе действительно в
моих силах...
- Сможешь, сможешь.
- Что же тебе требуется?
- Приглашение на сегодняшний прием в известном тебе посольстве.
- Ничего себе! - воскликнул я. - Губа не дура. Может, тебе достать
еще и пропуск на Программный съезд партии азороссов? А еще что?
- Пропуск не нужен, - сказал Изя, явно наслаждаясь ситуацией. -
Поскольку он у меня есть. Запасся. И имею все основания в этом съезде
участвовать. А вот относительно нынешнего приема вовремя не был
информирован. И потому прошу твоего содействия.
- А не лучше было бы уладить все через ваше посольство?
- Если бы в запасе было еще две недели, я так и сделал бы. Но прием
состоится сегодня... Черт, они холодные! - это относилось уже к иракским
голубцам.
- Так и полагается.
- Мой промах... Надеюсь, на приеме не придется так опростоволоситься.
- Значит, ты обязательно должен там быть?
- Я обязательно должен там быть.
- Вижу, ты сильно полюбил мусульман.
- Фу! - Изя, казалось, чуть не подавился.
- Сказать такое о еврее!
- Тогда зачем? Что у Израиля общего с шейхом Абу Мансуром?
- Может быть, больше, чем ты думаешь. - Он прищурил глаз. - Жили же
иудеи некогда в Хайбаре, что не так уж далеко от Медины, крестьянствовали
вместе с арабами, что исповедовали Закон Моисея, - пока халиф Умар не
переселил иудеев в Сирию...
Станет он учить меня истории!
- Рассказывают, Пророк перед смертью предупредил, что ислам и иудаизм
не могут одновременно существовать в Аравии.
Он, однако, не смутился:
- А мы и не собираемся в Аравию. Только этого нам не хватало! Но дело
вовсе не в наших межгосударственных отношениях. Мы ведь будем поддерживать
именно того претендента, в котором заинтересованы они - и ты, по-моему,
тоже.
- Пикантная ситуация, - усмехнулся я, - еврейское государство
поддерживает происламского кандидата на российский престол.
- Что касается моей просьбы, государство тут ни при чем, - заметил
Изя.
- Речь идет обо мне как о частном лице.
- Да, ты, конечно, лицо в высшей степени частное, - невольно
улыбнулся я.
Изя уехал из страны в пору последнего Исхода - в самом начале
кратковременного периода Третьей власти. После Первой -
чиновничье-паханской - и после Второй - Первого Генералитета - наступила
Третья; ее я в отличие от большинства журналистов называю не фашизмом, а
нацизмом - потому что это определение, я уверен, гораздо ближе к истине.
Не стану сейчас вдаваться в детали, напомню лишь, что Третья власть, едва
утвердившись (законным, кстати, путем, как и в свое время в Германии),
начала реализовать свою предвыборную программу, чего и следовало ожидать,
с окончательного решения еврейского вопроса, поскольку это было
единственным, что они вообще могли сделать. Решение экономических и
коренных политических проблем было этой шушере просто не под силу: для
этого нужен немалый интеллект, а он у наших нацистов всегда был в
дефиците. РНСП, возникшая после слияния двух партий и одного движения на
самой заре века, вела себя в какой-то степени даже цивилизованно: не
строила крематориев и не сгоняла евреев в лагеря, просто стала отбирать у
них гражданство и предоставила возможность убираться на все четыре
стороны, а точнее - три: в Америку, Израиль или Германию. Евреи не
сопротивлялись; вопрос отъезда уже десятки лет дебатировался в каждой
еврейской, полуеврейской или даже на четверть еврейской семье - но пока
решение зависело от них самих, российские евреи, которые давно уже были на
самом деле более русскими, чем многие этнически безупречные славяне
(потому что если уж евреи пускают где-то корни, то они пускают их
глубоко), откладывали окончательный вывод на потом, искренне надеясь, что
все утрясется и делать его вообще не понадобится. Когда же их поставили
перед необходимостью, они даже вздохнули с облегчением, поскольку теперь
ответственность за решение лежала не на них (а евреям свойственно ощущение
ответственности перед потомством) и все, что оставалось им делать, -" это
уложить чемоданы.
Разумеется, общины в самых разных странах пришли на помощь, невзирая
на то что большинство российских евреев и понятия не имели о том, что
такое тфилин и талит, не бывали в синагоге, не соблюдали субботы и крепко
позабыли о кошруте. Но давно минули времена, когда еврейство
отождествлялось с иудаизмом, оно уже в двадцатом веке осталось лишь
психолого-этническим феноменом, показателем происхождения, простым и всем
понятным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23