Девушка застонала, словно он причинил ей боль, - но тут его тело внезапно вырвалось из повиновения разума и сделало несколько резких толчков бедрами вперед, а с губ сорвался жалобный стон. По лицу скользнули жесткие волосы, он ощутил под губами ее ухо, тихонько сжал его губами, борясь с неожиданным желанием сжать свою гостью со всей силы, смять, подломить, изничтожить, как загораживающие дорогу заросли колючего кустарника. И он действительно стиснул ее за плечи, но Кира не закричала от боли, а наоборот, откинулась на спину, метнулась навстречу, покрывая поцелуями его лицо. Девушка так же сильно стискивала его, прижимала к себе, а тело ее, словно сведенное судорогой, выгибалось, опираясь на постель только пятками и плечами, а бедрами рвясь куда-то в высоту. Казалось, она пытается разорваться, оставив верхнюю часть тела у него в объятиях, а нижней - подняться в небеса, умчаться прочь. Она билась, как линяющая саранча, застрявшая в своем старом покрове и всеми силами рвущаяся наружу, в новое будущее.
Редар, еще сохранявший остатки разума, попытался удержать ее. Он опустил руку к низу ее живота, накрыв ладонью растущие там волосы, с удивлением почувствовал там горячую влагу. Кира громко закричала, снова забившись в судорогах. Она падала спиной на постель, потом вновь выгибалась, пытаясь столкнуть удерживающую ее руку, мотала головой из стороны в сторону и тяжело дышала, окончательно потеряв рассудок.
Охотник навалился на нее сверху всем телом, обнимая руками за плечи, а бедрами прижимаясь к бедрам - но его тело тоже заразилось исходящей от девушки сладостной и страшной болезнью.
Он снова с силой рванулся бедрами вперед и почувствовал, как плоть его, словно прорвавшийся сквозь пелену черных туч поток дождя, неожиданно устремилась вперед, оказавшись в обжигающе горячем и влажном, но нестерпимо желанном месте.
Кира тонко вскрикнула, вцепилась в его плечи ногтями, раздирая их в кровь - но тут уже Редар не мог больше ничего с собой поделать, продолжая раз за разом наносить удары своей окаменевшей плотью в открывшиеся перед ним врата.
Девушка больше не кричала. Она округлила глаза, широко распахнула рот и тяжело дышала, при этом запустив пальцы Редару в волосы и с неожиданной силой удерживая его голову прямо перед собой. Тело ее рвалось навстречу ударам охотника, иногда попадая в такт, иногда срываясь в собственный ритм, и тогда Кира с болезненным стоном прижимала пустынника лицом к своей шее.
- А-а-а! - Редар окончательно потерял контроль над своим телом, над эмоциями, желаниями, поступками, ломился в подругу со всей силой, на которую только был способен, нисколько не соизмеряя это с тем, что его ночная гостья - слабая девушка.
Внезапно внизу живота возникло еще более жесткое напряжение, которое внезапно разорвалось неизъяснимым наслаждением.
Странное бешенство мгновенно исчезло, сменившись мгновенной слабостью. Некоторое время он лежал, совершенно обессилев, прямо на Кире. Потом, сделав над собой немалое усилие, скатился набок и лег рядом.
Прошло немало томительных мгновений, прежде чем измученная девушка тоже смогла шевельнуться, негромко закашлялась. Охотник думал, что сейчас, собравшись силами, она обрушится на него со словами ненависти, что без жалости отругает за жестокий и бессмысленный поступок, но Кира, повернув к нему голову, неожиданно мягко улыбнулась:
- Редар… Как хорошо с тобой…
Охотник удивленно приоткрыл рот, но тут же вспомнил, как хорошо в этом безумии было ему самому, поэтому ничего не сказал, а просто нащупал ее ладонь и крепко зажал в своей. Девушка ответила несильным пожатием, снова улыбнулась.
- Наконец-то мы вместе, Редар. Я уж думала, этого никогда не случится. Думала, тебе нравится другая.
- Лучше тебя нет никого в целом свете, - искренне ответил охотник.
Кира повернулась на бок, подперев голову рукой, и выражение на ее лице неожиданно сменилось ужасом:
- Редар, да ведь ты же ранен! Какая я глупая! Наверное, тебе было ужасно больно?!
- Больно? - удивился охотник, прислушиваясь к своим ощущениям. - Нет… Ты знаешь, нет. Мне наоборот, стало намного легче.
- Правда? Ты не обманываешь? - Кира протянула руку и погладила его по груди, по пропитавшимся кровью тряпкам. - Ты в этом совершенно уверен?
- Да, боль почти совсем отпустила.
И Редар сделал то, чего никогда и в мыслях не мог допустить? Он погладил кончиками пальцев ее розовый, призывно выступающий вперед сосок, потом накрыл ладонью всю грудь. Девушка никак не противилась его смелым действиям, прикрыв глаза и как бы прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Охотник отпустил грудь, погладил ее плечи, шею, снова прикоснулся к небольшой упругой груди, скользнул рукой по боку, по бедру, по ноге, дотянувшись до самого колена - и снова вернулся к груди, завораживающей его одним своим существованием.
- Кира, ты знаешь… Ты очень, ты невероятно красивая. Ты самая прекрасная во всем мире!
Девушка немного приподняла левую ногу, и Редар не смог удержаться от того, чтобы не потрогать растущие у нее внизу живота темные густые волосы, проникнуть сквозь кудри своими пальцами. Кира опять тяжело задышала - а он, ощутив под пальцами горячую влагу, ласково погладил ее, заставив гостью тряхнуть головой, потом слегка нажал, проникая внутрь тела.
Кира жалобно стонала, крутила головой, кусала губы, иногда мелко вздрагивала, и охотник никак не мог понять: причиняет он ей нестерпимую боль или доставляет столь же сильное наслаждение. Однако она никак - ни словом, ни жестом - не пыталась остановить его, а потому Редар продолжал свои ласки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88