Да еще в ее возрасте. Только голод может заставить пойти на такое.
Женщина завернулась в шинель, легла на лежанку. Мысли ее лихорадочно работали, но за долгую ночь она так ничего и не придумала, хоть и пролежала, не сомкнув глаз, до рассвета.
Утром, голодная, она надела шинель и рваную шапку мужа и в таком виде, похожая на мужчину, собралась выйти.
– Сегодня я непременно должна раздобыть немного денег и расплатиться с вами, – сказала она матушке Ван. – Попробую кое-что заложить… Скоро вернусь.
Старуха не стала ни о чем спрашивать, но решение ее одобрила.
Женщина зашла в первый попавшийся ломбард.
– Можно у вас заложить оружие? – обратилась она к приказчику.
– Какое?
– Револьвер последнего образца. – Она полезла в карман, но хозяин ломбарда с перепугу забрался под прилавок.
– Не бойтесь, револьвер достался мне от мужа. Завтра Новый год, а у меня ни гроша. Возьмите, пожалуйста!
Убедившись, что перед ними не грабитель, хозяин с приказчиком отошли за железную решетку, пошептались, после чего хозяин вернул револьвер и сказал:
– Ничем не могу помочь. Полиция рыщет по всему городу, везде обыски. Найдут оружие – несдобровать мне. Забирай-ка его и смотри будь осторожна.
Не помогли никакие мольбы, хорошо еще, что хозяин не вызвал полицию. В полном отчаянии женщина покинула ломбард. К счастью, поблизости не оказалось шпика, и никто не обратил на нее внимания.
Она обошла несколько улиц, заглянула в несколько ломбардов, но заложить револьвер так и не удалось.
Страх овладел ею: на какой риск она идет! Что, если об этом узнают? Как вернуться без денег к матушке Ван?
В конце концов она решила сходить сперва домой.
Ее родное село находилось в сорока ли от городских ворот Сичжэмэнь – за полдня можно дойти. У Сисыпай-лоу был еще один ломбард, но и там ее постигла неудача. Гонимая безысходной тоской, она не заметила, как очутилась за Сичжэмэнем.
На мосту Гаолянцяо женщина остановилась.
Известно, что в Пекине есть два моста, к которым направляются обездоленные: Тяньцяо, где находится тюрьма, и Гаолянцяо, где ютятся все отчаявшиеся.
Было за полдень. Небо хмурилось, в воздухе плясали снежинки. Под мостом река уже замерзла, но сквозь тонкий лед еще виднелась вода.
«Только не останавливаться, – думала она, – идти вперед, все время вперед».
У нее созрел план действий. Ее дочери пора было замуж; сейчас самое подходящее время подыскать жениха: и забот убавится, и кое-что ей перепадет.
С тех пор как ее мужа перевели в Чжэнчжоу, она не послала ни одного письма в деревню. Как-то там ее дочь? Мать ничего о ней не знала, но решение выдать ее замуж вселило надежду, которая и поддерживала ее на пути в родную деревню.
Снег пошел сильнее. Опустив голову, брела она по пустынной зимней дороге, думая о своем.
Навстречу ей попалась барышня; по-видимому, она спешила в город за новогодними покупками. На голове у нее была красивая голубая шапочка с павлиньим пером; теплый халат персикового цвета плотно облегал фигуру, на ногах красовались сшитые по последней моде алые туфли.
Когда барышня прошла мимо, женщина обернулась и посмотрела ей вслед. «Нарядно одета! Такую одежду моей Даню, сразу бы замуж вышла». Мать не спускала глаз с удаляющейся фигурки. Сейчас она спрячется за поворотом. «А что, если ограбить ее и сделать дочери подарок?» – мелькнула мысль.
Женщина сорвалась с места и грубым голосом закричала:
– Эй, красавица, стой! Одолжи-ка мне свою одежду!
Барышня обернулась и увидела направленное на нее дуло револьвера.
«Боже мой, солдат, – подумала она, немея от страха. – Бежать!» Но ноги не слушались.
– Что тебе?
– Снимай одежду, шапку, туфли… живо! Деньги, браслет, кольцо, серьги – все выкладывай. Пошевеливайся и не вздумай кричать, не то прикончу.
Видя, что поблизости никого нет и кричать бесполезно, барышня отдала все, что у нее было. А та, кого она приняла за бандита, быстро собрала ценности, одежду, увязала в узел и бросилась бежать.
Ограбленная осталась в одном белье и, дрожа от холода, села под деревом. Минут через двадцать на дороге показался парень верхом на осле – это был погонщик. Барышня стала звать па помощь.
Парень принялся ее утешать.
– Не бойся, я верну тебе твои вещи. – Он сбросил с себя старый тулуп. – Накинь пока, а я догоню бандита. Он не мог далеко уйти.
Парень подстегнул осла и помчался вперед.
В это время женщина миновала храм Дачжунсы и, задыхаясь, продолжала бежать, увязая в глубоком снегу. Вдруг она услышала, что за ней гонятся.
– Стой, стой! – раздался крик.
Она обернулась и поняла, что предстоит отчаянная схватка. Выхватив револьвер, направила его на преследователя и крикнула:
– Не подходи, застрелю!
На самом же деле она понятия не имела, как обращаться с оружием.
Парню едва минуло двадцать два года, и смелости у него было хоть отбавляй.
– Смотри-ка, – сказал он, – такого маленького револьвера я никогда не видал. Эту игрушку ты наверняка купил па рынке, чтобы пугать дураков. Но я не боюсь. А ну, отдавай, что украл, не то свяжу, сдам в полицию, и тебя расстреляют.
Женщина попятилась, но парень продолжал наседать. Она машинально спустила курок. Пуля попала в грудь, погонщик качнулся и рухнул на землю. Выстрел был тихим, как из пугача. Женщине не верилось, что преследователь мертв, и она ощупала его грудь, бросив револьвер на землю.
– Какое несчастье! – вскрикнула она, увидев кровь на своей руке, но тут же вытерла ее о край одежды погонщика, схватила узел, вскочила на осла и, стегнув его что было силы, помчалась вперед.
Прошло еще четверть часа.
Молодая женщина в тулупе сидела под деревом.
1 2 3