Вдруг господин Адам проявил неожиданное любопытство:
– Неужели венгерскую армию разгромили?
– Не то чтобы разгромили, но рассеяли. У кого был коняга, тот, конечно, улепетнул. Но пешим худо пришлось. Шлик палил из таких здоровенных пушек, что от их грохота у меня всю тыловую часть сводило, а от разрыва ядер вдребезги разлетелось стекло часов. Уверяю тебя, это не шутка!
– А что будет, если венгерская рать объявится в другом месте и опять возьмет верх? – набив заново трубку, вопросил господин Адам.
– Но ведь если войско даже и уцелело, у него пропала всякая охота воевать. Следует извлечь урок из нашего поражения. Ты, мой милый друг, даже представления не имеешь, какую силищу бросил против нас неприятель. У каждого австрийца конь раза в два выше нашего. Каждый неприятельский солдат с ног до головы закован в броню. Ядра у них летят бог знает куда, а орудийные раскаты слышны, как гром. И «сколько их, этих супостатов! Видимо-невидимо! Мне бы на всю жизнь хватило только тех денег, что, по забывчивости, всего за один день не выдает солдатам их интендант. А какие у них генералы! Тот, что нас побил, смотрит лишь одним глазом, на другом у него повязка. Каково же нам придется, если против нас пошлют полководца с двумя глазами! Ох, пропали мы тогда на веки вечные. Прощай! Сервус! Адье!
Господин Адам только плечами пожал.
– По что можно сделать?… Как-нибудь обойдется.
– Обойдется-то обойдется. Но что ожидает меня?
– Я тебе уже сказал: останешься здесь до дня Страшного суда.
– Вот именно. До того дня, когда меня предадут военному суду!
Господин Адам улыбнулся и, оттопырив губы, спокойно покуривал трубку.
– Пустяки. Ты же ничегошеньки не сделал.
– Разумеется. Но зато я всюду присутствовал.
– Это еще ничего не значит, будешь от всего отпираться. Я выдам тебе свидетельство, что ты все это время находился у меня, лежал тяжелобольной.
– Такое свидетельство гроша ломаного не стоит. Ведь мое назначение опубликовано в официальных ведомостях, у них в руках отчетность, по которой можно установить, что я был totum fac. И засудят, так, что только держись!
– Подадим апелляцию.
– Кому, дьяволу? У них нет апелляционного суда септемвиров.
– Ну, да ладно. Не вешаться же раньше времени из-за этого.
– Я-то, конечно, ничего такого делать не стану, но опасаюсь, как бы другие не вздумали проделать это со мной. Теперь, мой друг, такие вещи совершают в два счета.
В ответ господин Адам не мог придумать ничего утешительного и лишь уклончиво заметил, что и так, дескать, может случиться.
– Да, но я вовсе не желаю этого, – запротестовал Зебулон. – Если бы еще можно было как-то сторговаться с немцем: я, мол, приму в наказание то-то и то-то. Скажу прямо: отсидеть годика три, ну, понятно, в легких оковах, а то и вовсе без них, я бы еще согласился. Особенно, если бы удалось избежать порки.
Бедняге Зебулону стало так страшно, что он начал думать о тюремном дворе Нейгебэуд как о некоем прибежище. Узники, находящиеся там, сыты и хоть таскают на себе водовозные бочки, зато уж не страшатся больше никаких преследований.
Его совсем развезло от страха. Тяжело вздохнув, он попросил у кума позволения прибить гвоздями к двери курительной комнаты пресловутую географическую карту; имея ее постоянно перед глазами, он станет изучать направление, куда, если понадобится, можно будет бежать.
Господин Адам вручил ему гвозди и молоток – пусть себе прибивает.
Но не успел Зебулон вбить первый гвоздь, как тут же убедился в своем невезении: лишь только соберется он кого-нибудь ударить, как ему немедленно дают сдачи, даже если он имеет дело с дверью. Ее с силой толкнули снаружи и чуть было не расквасили нос Зебулону.
Но окончательно он перепугался, когда разглядел дошедшего.
Это был господин Салмаш.
Адам Минденваро не счел нужным поставить в известность своего кума, что в доме обитает еще один гость, который также опасается за свою шею.
Почтенный Салмаш прибыл с той стороны горы, где стояли лагерем венгерские войска изобличавшие его, как неприятельского агента. Насмерть перепуганный Салмаш, как и Зебулон, тоже рассказал накануне господину Адаму свою историю, уверяя, что пришел конец всему: ряды повстанческих войск множатся, как грибы после дождя, и ему негде голову преклонить, чтобы передохнуть. Если, не дай бог, его схватят, непременно пристрелят на месте. А ведь он не способен и мухи обидеть.
И вот теперь эти два почтенных мужа, два беглеца, неожиданно столкнулись лицом к лицу. Каждый из них подумал, что другой явился сюда, чтобы схватить его.
С момента своей последней встречи они уже поняли, что каждый сделал окончательный выбор, определил свою судьбу. Один пошел направо, другой – налево. Итак, они стали врагами…
Зебулон не сомневался, что удар дверью пришедшийся ему по носу, – не что иное, как покушение из-за угла со стороны Салмаша. А перекошенное от страха лицо Салмаша недвусмысленно выражало уверенность, что Зебулон коварно притаился за дверью, чтобы хорошенько стукнуть его по голове.
Что касается господина Адама, он, казалось, совершенно не желал замечать, как всполошились оба его гостя, и с подчеркнутым дружелюбием пригласил Салмаша отведать сливянки.
– Ну-ка, дружище Салмаш, присоединяйтесь к нацией компании. Выпить в такую погоду крепкой водочки – одно удовольствие.
Салмаш робко, словно крадучись, подошел к столу. Но дотронуться до рюмки с настойкой, пока Зебулон на выпустил из рук молотка, так и не решился. И даже после, уже отпивая по глоточку сливянку, он опасливо следил одним глазом за движениями своего врага.
Зебулон раздумал прибивать карту к двери и предпочел разложить ее на столе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189