– О, пойдем со мной. Ты увидишь, как я готовлю какао, – настаивала она. – Это очень интересно.
Он знал, что это интересно. Но остался сидеть на месте, как будто он прирос к софе.
– Что случилось? – спросила она, искренне встревоженная. – Снова испугался?
Он не сдвинулся с места.
Она сама направилась к нему. Она встала над ним. Она наклонилась и погладила его по щеке своей фантастичной рукой. Он почувствовал эту мягкую, нежную руку, коснувшуюся его лица.
– Что с тобой? – мягко спросила она.
Он ничего не ответил. Ни одно слово не могло сорваться с его уст. Он продолжал сидеть и молча смотреть на нее, широко открыв умоляющие, испуганные глаза.
– Что же с тобой все-таки происходит? – спросила она и провела своей великолепной рукой по его горячей щеке, короче говоря, лаская его. Пойдем же, пойдем со мной, – прошептала она, беря его за локоть и пытаясь приподнять его.
Он почувствовал, что привстает, поднимается все выше и выше. И вот он уже стоит полностью на ногах. Перед ней. Во весь рост. Во всем своем бесстыдстве… и славе.
Она не показала виду, что это непристойное зрелище хоть чуточку оскорбило ее. Внезапно Понс с волнением подумал, заметила ли она вообще что-нибудь? Как могла она не замечать такого? В глубоком отчаяньи, понурив голову, он стоял перед ней, дрожа всем телом.
Теплые руки богини все еще касались его. Она стояла здесь, перед ним. Он был немного выше ее ростом.
– Боже мой, да ты же весь дрожишь, как осиновый лист, посочувствовала она. – Что случилось? – спросила она снова.
Голос у нее был мягкий и чарующий. Такого прекрасного, нежного голоса нет больше ни у кого, во всей вселенной. Это еще более углубило его отчаянье.
– Я полагаю… – сказал он. – Возможно… Это… Я думаю…проговорил он, сбиваясь и заикаясь, – и умолк.
Он стоял перед ней смущенный, как в воду опущенный. Она продолжала утешать его мягко и нежно:
– На твою долю сегодня выпало огромное испытание. Я уверена, дело все именно в этом. Мне самой все это крайне неприятно. – Она все еще держала его за руку. – Возможно, мне не следовало приглашать тебя сегодня вечером к себе, Понс… Это было не очень благоразумно с моей стороны… возможно… – Она снова сделала паузу. – Но если ты хочешь уйти…
– Я не хочу никуда уходить, – ответил он определенно.
Она улыбнулась ему и он был почти уверен, что она слегка пожала ему руку.
– Прекрасно… в таком случае, пойдем и выпьем какао, – почти пропела она.
Он кивнул, и она пошла вперед. Ведь путь до кухни, имея в виду его тяжелое состояние, она держала его за руку.
– Шок, который ты перенес сегодня, продолжится еще некоторое время, он сразу не проходит: для этого нужно время, – ворковала она, включая электроплитку. – Я не уверена, смогла бы я что-нибудь делать сегодня вечером… если бы я… обнаружила ее, – сказала она.
Понс ничего не говорил, он просто старался подавить свой стыд.
– Надеюсь, что скоро найдут того негодяя, – сказала она ему.
Понс немедленно устроился на кухонном табурете и сразу же почувствовал себя уверенней. Сперва он молча наблюдал за ней. Наконец он расхрабрился и рискнул завязать беседу:
– Так вы полагаете, что основная канва сочинения у меня уже сложилась? – спросил он, восседая на своем насесте, обеспечившем ему более безопасное и морально устойчивое положение.
– О, конечно, – подтвердила она, повернувшись к нему лицом. Осталось только написать прекрасное сочинение!
Понс кивнул, почувствовав удовлетворение от ее ответа. Он знал, что она говорит искренне, от всего сердца. Она разлила какао по чашкам. И в каждую чашку положила веточку алтея. Он с удовольствием наблюдал, как они плавали на поверхности. Какао пахло великолепно. Как у его матери…
– Угощайся, пожалуйста, – сказала она, подавая ему чашку.
– Большое спасибо, – пробормотал парень, сразу же отхлебнув из чашки.
– Ну, как? – осведомилась она.
– Очень вкусно, – подтвердил он.
– Это тебя успокоит, – сказала она, садясь на другой табурет, рядом с ним.
Она была создана для того, чтобы быть хорошей хозяйкой.
– Вы из Нью-Йорка, не так ли, мисс Смит? – отважился спросить юноша.
– Да, я там ходила в школу. О, но я очень счастлива здесь. Я люблю этот город, – успокоила она его.
– Я тоже люблю Соерсвилль, – попытался поддержать светскую беседу Понс. – Но иногда мне становится здесь довольно скучно, правда, мисс Смит. – Он умолк, подыскивая слова, чтобы продолжить разговор. – Много времени… – Он запнулся.
Она улыбалась. Он очень любил ее улыбку.
– Чем вы будете заниматься в будущем, Понс? – спросила она. – Ведь в следующем году вы заканчиваете школу…
Он маленькими глотками пил какао, смакуя его.
– Это какао такое вкусное, – заметил он. – О, я еще не знаю, кем я буду после окончания школы. – Он сделал паузу и осмотрелся. Кухня была чистая и уютная. – Я хочу стать писателем… – спокойно сказал он. – Я полагал, что вам известно об этом…
– Я думаю, что из вас выйдет неплохой писатель… – предположила она.
– Но мне нужно найти способ зарабатывать себе деньги на жизнь, не так ли, мисс Смит? Ведь писательский труд, особенно на первых порах, много денег не приносит, – сказал он, проявив благоразумие.
– А почему бы вам сперва не стать преподавателем? – спросила она.
– Видите ли… я очень боюсь выступать перед классом, серьезно, мисс Смит… И не уверен, что смогу преодолеть когда-нибудь эту робость… признался он.
Это чувство было ей хорошо знакомо.
– Ну, Понс, это со всеми случается… Все мы поначалу очень пугливые, признаюсь я тебе, – сказала она. – Что со мною творилось, когда я проходила практику! Боже мой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157