К тому времени, когда вы вернетесь… они все уладят… этой сутолоки и горячки уже не будет… – Он остановился и добавил: – Они же обязаны…
– Я не знаю… Я просто ничего не знаю… – стонала она. Проффер тяжело вздохнул.
Если она уйдет, то это будет для него последним ударом, в дополнение ко всему остальному. Он на чем свет стоит ругал проклятого убийцу. Вдруг блестящая идея осенила его.
– Послушайте, Джейн… – Это действительно озарило его. – Почему бы вам не сделать мне одолжение… и не поговорить с Тигром… с мистером Мак-Дрю… – предложил он выход из трудной ситуации. – Вы же знаете, как он может помочь своей беседой, он уже многим помогал… – Он выдержал паузу. – Вам же это хорошо известно. – Он был очень взволнован. Посмотрите на всех ребят, которым он действительно помог! Боже мой, но вы ведь сами хорошо знаете…
Ее рыдания стали чуть тише. У Проффера появилась надежда. Он продолжал стоять обняв ее за талию. Постепенно надежда укреплялась, он услышал, что рыдания ее стали затухать.
– Возможно… – сказала она. Надежда у Проффера еще более укрепилась. – Возможно… Я пойду… – сказала она.
Ей было очень хорошо, удобно и спокойно находиться под его покровительственной рукой.
– Мне бы хотелось, чтобы вы пошли… – сказал он самым мягким тоном. – Я уверен, вам это принесет огромную пользу… Он сделал паузу и очень медленно убрал от нее свою руку. – Большую пользу… Джейн… – добавил он.
Она стояла здесь, возле него, и выглядела очень несчастной. Она снова готова была разрыдаться – одинокая, покинутая фигурка, нуждающаяся в помощи и поддержке.
Потом она медленно кивнула головой, и Проффер вздохнул с облегчением. Он смотрел на нее, боясь пошевелиться. Он молил Бога на всех известных ему языках…
– Да, – сказала она. – Да, вы правы, – добавила она, обернувшись к нему. – Я думаю, что я пойду…
Проффер готов был ее расцеловать.
75
Известие о новых убийствах больно ранили сердце Понса. Его особенно поразила смерть шефа полиции. Он знал его, когда был еще совсем маленьким мальчиком, он был для него всегда каким-то монументом, а не человеческим существом – характерной достопримечательностью Соерсвилля, такой, как например, Городской зал. Он был уверен в его бессмертности. Поэтому его особенно поразила смерть именно его, этого живого памятника. И Джинни Бонни. Кто бы мог подумать?! И вся эта безумная толпа вокруг школы. Он благодарил Бога за этих полицейских из штата, они просто великолепны. В любом случае, они всегда вызывали в нем восхищение. Без их помощи, он просто не смог бы попасть в школу. Они туго знали свое дело, и умело усмиряли разбушевавшуюся толпу зевак. Ну и народ! А эти проклятые репортеры и другие журналисты! Понс не любил употреблять крепкие выражения. Он уже не мог и припомнить, когда ругался в последний раз. Его мать очень болезненно воспринимала это. Но… думая о них… ему хотелось смачно выругаться. Такие слова очень подходили к ним – это как раз те слова, которые понимает эта толпа… Он очень тонко чувствовал слова, как будущий писатель.
К своему удивлению… и облегчению, он увидел, что внутри школы дела обстояли не так уж и плохо. Школа выглядела, как всегда, как будто ничего особенного не произошло. Он упрекнул себя за эти греховные мысли. Занятия шли своим чередом, почти все ребята пришли в школу, он обрадовался, увидев среди них Джима Грина, тот выглядел не так уж плохо. Группа ребят собралась вокруг него, засыпая его вопросами. Он был героем дня. Понс решил переждать ажиотаж вокруг него и поговорить с ним немного позже. Теперь Понса интересовало: что же все-таки они собираются делать? Так как все было отвратительно, как бы нормально не выглядела школа внешне. Так долго продолжаться не может. Ребята совсем не выглядели испуганными, казалось, они даже получали удовольствие от этого, в отличие от него. Понса это целиком захватило. Посмотрите только на них, вместе с Джимом! Взрыв хриплого смеха поразил его. Это, видимо, был добродушный смех. Отвернувшись и вновь уйдя в себя, Понс почувствовал себя так, как и должен был себя чувствовать – очень паршиво.
Что ему не давало окончательно предаться отчаянию, так это захватывающее воспоминание о прошлой ночи. И еще помогало то, что он снова увидит свою мечту, так как через урок была английская литература. Он сидел в классе, совершенно не способный следить за уроком. Мечтательно-теплый туман окутал его. И он хорошо пахнул. Он несколько раз поднимал голову и видел, как перед классом прохаживалась его мечта в очаровательном бледно-зеленом платье. Он вспыхнул. Он горел. Он зевал. Он отводил от нее взгляд. Он мог бы взорваться, как какой-нибудь ядерный заряд, если бы продолжал смотреть на нее. Он пытался сосредоточить внимание на книгах. Его трясло. Его сердце стучало по-сумасшедшему. Он был безнадежно влюблен. И всегда будет влюблен в эту женщину его мечты. Он ощущал ее аромат, хотя в классе находились и другие девушки, имевшая каждая свой собственный приятный запах. Он же чувствовал только ее аромат. Он его обволакивал. Он думал… обо всем. Понс хотел жениться на ней прямо сейчас. И тут ему снова стало плохо. Потому что нужно долго ждать, прежде чем он сможет жениться на ней. По крайней мере, он сперва должен закончить среднюю школу. Она не намного старше его… что он знал, что парни в Соерсвилле женились на женщинах много старше их. Разве жена, например, у Кишнера не старше его на десять лет? Или даже на пятнадцать? Это вполне может быть. Он слышал об этом. Его мать даже сказала ему об этом. Если уж она не знает, то кто еще может знать? Она дружила с Руфью… Уже два.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157