Ему никогда не доводилось даже слышать о таких невероятных, чудесных, захватывающих моментах, которые он пережил вчера с нею. Какие мгновения! Понс вспоминал, то, что делала мисс Смит. Она сама взяла на себя инициативу, так как он не делал ничего. Абсолютно ничего. Он просто лежал там совершенно неспособный двигаться, горячая, массивная колонна между его ног, устремленная прямо вверх, для нее. Как она понравилась ей, эта колонна. Он вспомнил это. Он никогда еще даже в своих самых смелых снах не соприкасался с такой тайною и с такими страстями. Он помнил сумасшедший апогей этого. Фантастические моменты этого. Часы. Бесконечность. Ее крики, ее божественные крики, когда этот апогей, наивысший момент наслаждения наступил и нахлынул на них волной, ее тело вздымалось и вздрагивало, как вулкан! О, был ли он таким же вулканом? Так оно и было. Конечно! Понс вспоминал, опершись о дерево, его сердце грохотало внутри. Горячая жидкость, любовная жидкость, хлынула из него, выстрелив в нее, заполняя ее. Она кричала – Понс запомнил это. Она сжала его в объятиях, прильнув к нему. Она все время целовала и целовала его… Была ли еще в ней та его жидкость? Как она кричала! Призывая его, называя его имя!.. Понс открыл глаза, приходил в себя, успокаиваясь постепенно, медленно, шаг за шагом… А потом… он вспомнил… она легла на него, что-то шепча, она говорила с ним очень долго, целовала его, нежно ласкала его. Он видел ее лицо, ее сладкие уста. Ее глаза, ее теплое, сладкое дыхание. Как раз прямо над ним… Понс снова закрыл глаза… Потом она легла рядом с ним и помогла ему, шепча ему ласковые слова, гладя его. Помогла ему… начать двигаться. Восстановить силы… Как долго она возилась с ним! Понс снова открыл глаза. Он оттолкнулся от дерева и на деревянных ногах потихоньку пошел по улице… Он не знал, сколько все это заняло времени, только, наконец-то, он почувствовал, что может двигать головой. Воспоминания продолжались… Присев, она положила его голову к себе на колени. На свои божественные колени. А над ним были ее груди. Она позволила ему сосать эти груди… Понс, как в трансе, шел по улице, вспоминая все это… А потом… он никак не мог вспомнить, когда же точно… она помогла ему одеться. Он мог двигать тогда только головой и руками. Она заставила его выпить что-то теплое. Она снова говорила ему что-то нежное и ласкала его… Наконец, она привезла его домой. Он вспомнил, что уже была поздняя ночь… или уже был рассвет? Он еле-еле передвигался с ее помощью, он вспомнил, как она положила руку на его шею и плечи, а вторая рука обняла его за талию, и они медленно пошли… Потом она вела машину, а он положил голову ей на плечо… Она продолжала что-то нашептывать ему, что-то мягко и нежно говорить… Это был не сон, он знал это… Она открыла дверь его дома… Они поднялись наверх… По ступенькам, вместе с ней… Она помогла ему раздеться… Светила только луна… Он запомнил эту луну… Она то появлялась, то скрывалась в облаках… Где же была его пижама? Они долго искали ее… Он надел пижаму с ее помощью… Он сел на край постели… Она держала его лицо руками… Она уложила его под одеяло… Какой у него был сон! Какое было блаженство. Какое невыносимое блаженство он испытывал…
– Эй, Понс! – чей-то голос подействовал на него, как бочка ледяной воды. Он выбил его из мечтательного состояния. Оглянувшись, весь дрожа, он увидел Динка.
– Эй… Что случилось? – спросил Динк, наконец-то, пробившись к нему через толпу народа. – Я кричал тебе очень долго!
Понс как раз проходил мимо дома Динка, он внезапно понял это.
– Почему ты не позвонил мне? – спросил Динк, оглядывая друга.
Понс был смущен. Что за чертовщина? Как он мог ему объяснить? Что он может сказать Динку? Об этом, о том, что произошло с ним? Он не мог. Он не расскажет. Это было что-то такое, о чем он не расскажет никому.
– Привет! Прости, Динк! Привет! Знаешь, что происходит? Я задумался о новых комбинациях… Честон, Динк.
Динк усмехнулся, все еще удивленно глядя на друга. Понс был смешной парень, он это знал. А кто не знал?
– Надеюсь, ты придумал хорошие комбинации! – сказал он, вышагивая рядом.
Они направлялись к школе…
73
Так что же является движущей силой, рассуждал Тигр, открывая дверь своего кабинета. Материал самой жизни, на котором ее обновление основано. Может ли жизнь существовать без него? Как могло это быть? И Серчер и его специалист по каратэ;
Конечно, предстоит целая куча похорон. У Джинни будут роскошные похороны. Он знал это. Ее отец был благочестивым католиком, он хорошо это знал. Для отряда марджореток, конечно, это большой удар. Для него самого это невосполнимая потеря. Он увидел Энн Уилльямс.
– Какой у тебя любимый оркестр, Тигр? – спросила его эта выпускница с коричневыми волосами.
Тигр усмехнулся. И закрыл дверь на ключ. Она стояла возле стола. Она пришла сюда с минуту назад. Он восхищался ее фигурой. На ней был свитер и юбка, белые носочки, ее волосы перетянуты лентой, они у ней длинные, в самый раз, не слишком длинные. Тигр подумал, что ему не нравятся очень длинные волосы, которые носят многие девушки. Почти до талии. Ему стало тепло. Он восхищался ее гибким телом. Он подумал об округлостях наиболее совершенной формы. Он стоял здесь, глядя на нее, любуясь изяществом ее округлых форм. Ей всегда это нравилось.
– Ты красивая, – просто и непринужденно сделал он ей комплимент.
Она улыбнулась в ответ. Она отошла от стола. Она бесцельно потрогала лежащие на столе предметы. Теперь она уже была рядом с его креслом. Что за пятнадцатилетняя красавица!
– Правда? – спросила она, стоя рядом с ним.
Она слегка над ним подтрунивала, это было ее обычное кокетство, но оно добавляло прелести ее обаянию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157