– Я знаю только то, что вижу.
Бонита видела, что они ведут себя, как счастливая семья, но она не знает, что ночами ее сын и Кирсти занимаются любовью. Если только… Кирсти похолодела. Если только она не видела их тогда в бассейне. Незаметно наблюдала за тем, что Лусио делал с женщиной, которая занимала большее место в их жизни, чем того хотелось Боните.
– Что вы могли видеть? – воскликнула она. – Мы слишком разные с Лусио.
– Я это понимаю и, если быть честной, не хотела бы видеть тебя членом нашей семьи. Но я хочу, чтобы мой сын был счастлив, а если это означает женитьбу на тебе, ты должна согласиться. Даже без любви.
Кирсти не могла поверить своим ушам. Создавалось впечатление, что вся семья Мастертон пытается загнать ее в угол, из которого ей уже не выбраться.
– Я не хочу, чтобы ты устраивала мою жизнь за меня! – Лусио неслышно вошел в комнату и гневно смотрел на мать. – Я сам в состоянии с этим справиться.
Его мать пожала плечами, что-то пробормотала на испанском и вышла из комнаты.
– Извини, что так получилось с моей матерью, – сказал он. – У нее нет никакого права вмешиваться в наши дела.
– Она заботится о тебе.
– Возможно, но она не умеет сдерживаться. Это ее самый большой недостаток.
И это ты говоришь мне, с горечью подумала Кирсти. Бонита была самой несдержанной женщиной, которую она когда-либо встречала. Кирсти часто спрашивала себя, как это Джордж Мастер-тон женился на этой испанке, и даже больше – остается женатым на ней до сих пор. Он был таким спокойным, таким терпеливым, всегда готовым помочь и поддержать теплым словом.
Однажды, когда Бониты не было, Кирсти ходила навестить его, и он, как всегда, был приветлив с ней. Он обнял и поцеловал ее и сказал, что ему очень хотелось бы, чтобы она осталась в их семье навсегда. Однако Кирсти не могла ему этого пообещать.
– Так что еще тебе наговорила моя мать? – спросил Лусио, усаживаясь напротив нее.
Кирсти почувствовала знакомую дрожь во всем теле. Так было всегда, когда он вот так пристально смотрел на нее.
Глава двенадцатая
Лусио не на шутку разозлился на свою мать за то, что она позволила себе вмешиваться в его личную жизнь. Кто знает, что еще она могла бы сказать Кирсти, если бы он вовремя не вернулся! Да, Ребекке необходим отец. Да, он был уверен, что Кирсти примет его предложение и выйдет за него замуж. Но чтобы в его дела вмешивалась мать… Этого он не мог допустить. Надо поговорить с ней об этом.
Только не этим вечером. Этой ночью он безумно хотел видеть Кирсти в своей постели. Только она могла заставить его так любить. Он погружался в ее тело и мгновенно забывал обо всем.
В его жизни было много женщин, но ни одна не вызывала в нем таких глубоких чувств, как Кирсти. Он буквально сходил его с ума от желания. Казалось, что их тела созданы друг для друга.
Но было и еще кое-что. Лусио стал осознавать, что Кирсти постепенно завладевает его душой.
– Что еще наговорила? – Кирсти повторила его вопрос.
Лусио показалось, что он слышит ее голос где-то вдалеке. Когда она встала из-за стола, он резко сжал ее в объятиях.
– К черту все ее разговоры! Пойдем в постель. – И его губы накрыли ее рот.
Потом уже, когда их разгоряченные тела отдыхали на смятых простынях, а голова Кирсти лежала у него на плече, он сказал:
– Я подумал, что было бы неплохо погулять сегодня. Барселона очень красивый город, а я еще не показал его тебе.
– Мм, мне нравится эта мысль, – согласилась Кирсти. – Мы возьмем с собой Беки?
– Конечно, только сначала нам надо кое-что закончить, – и он снова жарко поцеловал ее.
Был уже полдень, когда они втроем отправились на прогулку. Их отвез водитель, который потом неотступно следовал за ними по городу. Сначала это нервировало Кирсти, но потом она расслабилась и начала получать удовольствие от осмотра города.
Лусио хотел отвести их в самый шикарный ресторан, но Кирсти настояла, чтобы они посидели в одном из уличных кафе – так, чтобы видеть людей. Толпа текла по тротуару нескончаемым потоком, люди разговаривали или молча торопились по делам.
– Здесь так красиво! – с чувством сказала Кирсти. Она не могла отвести взгляд от той красоты, которая ее окружала. Даже Беки была под впечатлением.
Они посетили несколько музеев и галерей, заходили в бухту. Беки хотела еще пройтись по магазинам, и, несмотря на сопротивление Кирсти, Лусио накупил дочери целый гардероб одежды.
Вернувшись домой, они поужинали. Отправляясь спать, Беки подошла к Лусио и звонко поцеловала его в щеку.
– Ты лучший в мире папа. Мне так повезло, что мы встретились!
Кирсти нахмурилась, понимая, что Беки будет тяжело вскоре расставаться с такой жизнью.
Уже поздним вечером, когда Лусио пришел в се комнату, он спросил, понравился ли ей день.
– Все было замечательно. Спасибо, – ответила Кирсти. – Мне все понравилось. Только вот одно… не трать столько денег на Беки. Не балуй ее.
– Она моя любимая девочка и стоит того, чтобы ее баловали, – с улыбкой ответил он. – Так же, как и ты.
Кирсти уже приняла душ и надела розовый пеньюар, хотя в этом не было нужды. Лусио мгновенно раздевал ее, когда приходил.
– У тебя такое прекрасное тело. Зачем же его прятать? – всегда говорил он. Свою одежду он снимал так же быстро.
Иногда они принимали душ вместе, но сегодня после долгого дня Кирсти не стала его ждать. Судя по влажным волосам, он тоже успел принять душ. От него приятно пахло. Кирсти ощутила это, когда он подошел к ней сзади и снял с нее пеньюар.
Но вместо обычных поцелуев она почувствовала на своей шее что-то холодное. Лусио развернул ее так, чтобы она могла видеть себя в зеркале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32