Я долго думал и решил: Ванесса будет жить с нами. Она заменит мать Ларе… – начал отец.
– Ты решил? Заменит мать? – Джеки швырнула вилку на стол. – Зачем ты так поступаешь, отец! Мы даже не поговорили с Ларой! Она же еще маленькая. Ты нарушишь психику ребенку!
Отец посмотрел на меня.
– У меня только одна мама, ее нельзя заменять! – вставила я свое слово.
Ванесса решила заступиться за отца.
– Джеки, почему ты так категорична? Ваш отец тоже должен думать о себе. Это его жизнь! Не будь эгоисткой! – произнесла она.
– Я – эгоистка? Я вкалываю с четырнадцати лет, чтобы прокормить сестру и платить за институт! Я не помню, когда я в последний раз ходила в кино! Экономлю каждый цент! – Джеки встала из-за стола и ушла в свою комнату.
Я глотнула сока. Пожалуй, это было самое противное утро в моей жизни.
Ванессу я стала воспринимать как злобную мачеху из сказок, которые мне читала Джеки перед сном. Мне раздражало в ней все: длинные ноги, которые она мазала маслом, острые ногти, покрытые вызывающим красным лаком, и кривая улыбка, возникавшая в моем присутствии. Она все дни напролет лежала перед телевизором с противной маской на лице и накручивала на рыжие волосы бигуди. Джеки и отца не было дома до вечера, и мне приходилось после школы сидеть во дворе – я не могла находиться рядом с Ванессой!
Порой мне казалось, что она из сатанинской армии. Я даже подкладывала ей крест под подушку и обливала ее одежду святой водой. Джеки над этим смеялась, но не препятствовала моим шалостям.
Однажды Ванесса повела меня в парк на аттракционы. Она даже попыталась взять меня за руку, но я холодно отошла в сторону. Ванесса присела на корточки и посмотрела мне в глаза.
– Ты меня боишься? – спросила она.
– Нет, я хожу в церковь по воскресеньям с сестрой, – ответила я.
Ванесса, видимо, не поняла, что я имела в виду, и опять натянула улыбку. Потом она схватила меня за руку и потащила в парк.
– Глазированное яблоко! – сказала она в стеклянное окошечко. – Ты же любишь яблоки? – обратилась она ко мне.
– Нет, у меня на них аллергия. Я люблю мороженое! – ответила я.
– Нет. Мороженое вредно для горла. Я куплю тебе сладкую вату.
– Но я не хочу сладкую вату! – противилась я.
– Тогда останешься без сладкого! – грубо ответила Ванесса. – Хочешь попрыгать на батуте?
Я удивленно посмотрела на нее.
– Ванесса, я с семи лет не прыгаю на батуте. Я хочу на «Бешеные пляски». Джеки мне разрешает! – Я показала на высокоскоростной аттракцион.
– Ты еще маленькая!
Я поникла и взглянула на батут, на котором кувыркались трехлетние дети.
Ненавижу Ванессу! – думала я.
Ванесса рассчиталась за глазированное яблоко, тяжело вздохнула и выбросила его в урну.
– Я хочу в кафе, к Джеки… – заныла я.
Видимо, Ванесса поняла, что мне никто не заменит Джеки, и в отместку она решила подло подставить мою сестру.
Тем же вечером она устроила страшный скандал. Ванесса якобы потеряла двести долларов. Открыв свой кошелек, она тут же открыла и свою сирену. Джеки вышла из ванной и удивленно на нее взглянула.
– Это ты. Это все ты! Вот придет отец, он тебе устроит! – Ванесса хрипела от ярости.
– Я не понимаю, о чем вы говорите! – спокойным голосом произнесла Джеки и ушла в свою комнату.
Отец вернулся раньше обычного. Он снял пиджак и бросил на стул. Ванесса, не теряя времени, начала наговаривать на Джеки. Отец сначала защищал дочь, но подружке удалось убедить его в своей правоте. Позвав Джеки на кухню, он достал виски и налил себе и Ванессе.
Я пыталась подслушать, о чем идет речь, но Ванесса специально захлопнула дверь. Минут двадцать разговор протекал спокойно, были слышны только резкие выкрики Ванессы. Вскоре из кухни вышла Джеки и сильно хлопнула дверью.
– Я не узнаю тебя, отец! – крикнула она сквозь слезы.
– Я не потерплю воровства в собственном доме! – ответил резко отец.
– Ты веришь ей больше, чем мне! Я твоя родная дочь… Ты еще не забыл об этом? – Джеки села на край дивана. – Я так устала!
Я смотрела на сестру, и слезы катились по моим щекам. Я чувствовала, что сегодня произойдет что-то ужасное…
Джеки сжала кулачки. Ей хотелось плакать. Она была сильной все это время, но этот случай вывел ее из равновесия, и Джеки потеряла баланс.
– Собирай свои вещи, – тихо прошептала она мне. – Лара, быстрее! Собирай свои вещи.
Отец выбежал из кухни и схватил меня за руку.
– Если хочешь, можешь катиться на все четыре стороны, а Лара остается со мной! – крикнул он.
– С тобой? Ты же все время на работе! Кто о ней будет заботиться?! Твоя Ванесса? Она все дни напролет только ногти пилит! – Джеки посмотрела на меня. – Собирайся, Лара. Мы уезжаем.
Если бы не крепкая хватка нетрезвого отца, я бы пулей понеслась в свою комнату запихивать одежду в старый школьный ранец.
– Лара останется. Тебя я не держу! Я все сказал.
Джеки упала на колени и горько расплакалась.
Весь вечер она меня обнимала, прижимала к мокрым от слез щекам и целовала в лоб.
– Лара, помни. Я тебя больше всех любила, люблю и любить буду. Всегда, слышишь, всегда! – говорила она мне.
– Ты уходишь? – с дрожью в голосе спросила я.
Она промолчала. Это и был ее ответ.
Ночью шел дождь. Джеки меня уложила спать и поцеловала в щеку. И я, наревевшись за весь день, быстро уснула.
В школу меня никто не разбудил, и я проспала занятия. Встав с кровати, я взглянула на рамку с фотографией мамы. Рядом с ней, на тумбочке, лежала фотография Джеки…
Почему она меня бросила? – Этот вопрос не давал мне покоя.
1 2 3 4 5 6 7