И извиняться тебе не за что. Это я должен за них извиниться – они такие, всегда такими были, и напрасно я вообразил, что они смогут хотя бы один вечер вести себя прилично. Прости, что я заставил тебя пройти через это.
– Не извиняйся. – Сью легла щекой ему на грудь, прислушиваясь к размеренному стуку сердца. – Глупо обижаться на такое смехотворное обвинение. И потом, классно я им отплатила!
– Это точно. – Несколько секунд Джеральд молча гладил ее по волосам. – Они все надеются, что я образумлюсь и женюсь на какой-нибудь богатой наследнице из хорошей семьи. Этакий династический брак, как в Средние века. И не могут понять, что моя семейная жизнь окажется не лучше, чем у них.
Так не поддавайся! Сейчас не Средние века, в конце-то концов! Он вздохнул.
– Ты права. Но, даже если я женюсь по собственному выбору, от судьбы не уйти. И мы с женой, и дети – все мы будем жить под грузом богатства. Я видел, как деньги калечат людям жизнь, убивают все человеческие чувства, и будь я проклят, если обреку своих детей на такие страдания! Если бы ты росла со мной вместе, то понимала бы, о чем я говорю.
Сью приподнялась на локте и взглянула Джеральду в лицо.
– Думаешь, у тебя было тяжелое детство? А в трех комнатах вместе с пятью братьями и сестрами жить не пробовал?
– Лучше так, чем в двадцати трех комнатах – одному.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь! Смотри сам. Я родилась первой – через год после свадьбы родителей. Потом был перерыв, потому что папа был коммивояжером и разъезжал по делам. Но вот он накопил денег на ферму, осел в Тихом Омуте – и началось! Каждый год по ребенку.
– По крайней мере, тебе не было одиноко, – стоял на своем Джеральд.
– Да я все на свете отдала бы за одиночество! Ты не представляешь, какое счастье – иметь собственную квартиру! Ну, нет, свою свободу я ни на какие коврижки не променяю. Если и выйду замуж, то лет через десять, не раньше.
– Мои родители, как видишь, и в браке свободы не потеряли. Мне они нанимали нянек и гувернанток, а сами занимались всем, чем вздумается. Им просто незачем было общаться ни со мной, ни друг с другом. Иногда я думаю, что богатство убивает любовь.
– А бедность убивает душу! Прости, но ты действительно не понимаешь, о чем речь. Поезжай в Омут да поживи с недельку в доме моих родителей – посмотрим, что ты тогда запоешь. – Она вздрогнула. – Если выживешь, конечно.
Хорошо, что мы об этом заговорили, подумала Сью. А то я уже начала забывать, чего хочу от жизни.
– Выживу, – заверил Джеральд.
– Ошибаешься! Тебе легко лежать тут и хвастаться, а как дойдет до настоящего дела…
– Подожди-ка минутку. – Джеральд подсунул под голову подушку, чтобы смотреть Сью в лицо. – Я не какой-нибудь избалованный богатенький хлыщ, из тех, что впадают в истерику, когда обнаруживают, что вместо паюсной икры им подали зернистую.
– Ха-ха! В Тихом Омуте икру можно увидеть разве что по телевизору.
– Думаешь, я маменькин сынок? Городской белоручка?
– Что за глупый спор мы ведем. – Сью перевернулась на живот и уперлась подбородком в грудь Джеральда. – Поверь мне, едва ты окажешься в Омуте, как сбежишь, оттуда сверкая пятками.
– Ошибаешься.
– А вот и нет.
Несколько долгих мгновений Джеральд молча смотрел ей в глаза.
– Что ты делаешь в эти выходные? Сью заморгала.
– Ну… еще не придумала. Надо бы купить несколько книжных полок, так что…
– Но это не срочно?
– Совсем не срочно.
– Тогда ныряем в Омут.
Сью расплылась в улыбке, сообразив, что Джеральд ее дразнит.
– Черный у тебя юмор!
Но он не улыбнулся в ответ.
– Это не юмор. Я серьезно.
– Что ты такое несешь? Не можем же мы вдруг сорваться с места и кинуться в Омут!
– Почему? Все, что нам нужно, – два билета на поезд. При моих миллионах об этом и говорить смешно. Поедем в Дербишир, проведем выходные у твоих родителей, и я докажу тебе, что могу выжить и в Тихом Омуте.
– По-моему, ты меня разыгрываешь, пробормотала Сью, совершенно сбитая с толку.
– С тобой я предпочитаю играть в другие игры, – с улыбкой заверил Джеральд и погладил ее по обнаженному бедру.
Разумеется, это чувственное прикосновение тут же ее возбудило. Вот почему после секса надо вставать и прощаться: если остаешься в постели, скоро приходит мысль о втором раунде. От второго недалеко до третьего, от третьего до совместной ночевки, – а оттуда уже рукой подать до всяких неприятных осложнений.
– Так что же, мы едем в Тихий Омут? – Джеральд просунул руку между бедер Сью.
– Ты с ума сошел.
– Да. Я абсолютно ненормален. А ты, Сью, импульсивна и непосредственна. Давай, подтверди делом свою репутацию.
Третий раунд был уже не за горами, и Сью слишком ясно понимала, что не в силах сопротивляться искушению. Значит, сегодня Джеральд останется у нее. Вот она, опасная грань, отделяющая простое сексуальное партнерство от «серьезных отношений»! Пожалуй, поездка к родным пенатам принесет ей пользу. Напомнит о том, чего Сью с таким трудом избежала, и поможет укрепиться в верности мечте.
Да и Джеральда тамошняя обстановка остудит. Пусть посмотрит, на что похожа «большая дружная семья» в натуре, а не в детских фантазиях!
Сью вздохнула и перекатилась на спину, открывая Джеральду, доступ к интимнейшим частям своего тела.
– Хорошо, едем в Омут.
– Вот и отлично.
Он накрыл ее собой, прильнул губами к ее губам – и в третий раз за вечер Сью забыла обо всем на свете.
– Невероятно! – прошептал Ник, застегивая ширинку и откидываясь на спинку сиденья лимузина. – С тобой все в порядке, милая?
– Солнышко, перестань за меня волноваться. И беременные любить умеют! – Вайолетт сверкнула в полумраке белозубой улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71