Мне хотелось побыстрее уйти с этого места. Видя мой подавленное настроение, дед Макар воскликнул:
– Выше нос, Фрейбонд, моряки не сдаются, мы еще посмотрим, чья возьмет.
Но особенной уверенности в его голосе я не услышал. Жизнь старика шла под закат, Лазурный берег Средиземного моря на горизонте не просматривался. И все время, пока под боком киллер, жизнь его друга Мишки-Президента была в опасности.
– А почему у тебя такое странное имя – Фрейбонд? – спросил он меня.
Я готов был сейчас растерзать Настю, которая так некстати перекрестила меня. Хотя при чем здесь Настя, это мои джинсы в стиле рэп, мотающиеся по земле, были всему виной.
– Меня звать Максимка, ребята просто пошутили, из-за моего прикида, высмеять, наверное, захотели, – честно признался я.
– Вот так-то лучше, а то Фрейбонд да Фрейбонд – язык сломаешь, – дед Макар успокоил меня: – я как домой приду, бабе Нюре скажу, что тебя Максим зовут.
Мы вышли уже из леса и шли краем овсяного поля. Вот он и дом. У калитки нас встречал Данила. Он перехватил у меня рогатину.

Глава VIII. Троянский конь Данилы

Чувствовалось, что ему не терпелось рассказать мне что-то важное. Он забегал то с одной стороны, то с другой. Мы помогли деду Макару снять тяжелую поклажу. Весу в ней было больше двух пудов. Дед, придя домой, резко повеселел. На его губах вновь заиграла улыбка. Давно известно: родные стены укрепляют дух. Посмеиваясь, дед посмотрел на суетящегося Данилу.
– Чайник почистил?
– А что? – как перепел сразу встрепенулся мой приятель.
– А то! Куда мед свой будешь складывать?
Легко дед Макар решил отделаться от Данилы. Но не до конца еще он его узнал.
– А мы разве его есть не будем? – вопросом на вопрос ответил обжора.
– В таких количествах, как ты его лупишь, больше не будем. Матери отвезешь. А где Настя?
Данила уже полностью освоился в доме и чувствовал себя наравне с хозяевами. Комплекса неполноценности у него не было.
– К подружке ушла.
– К какой подружке? – не понял дед Макар. – К той, что вместе с вами приехала к соседям?
– Ага, к Лейли.
Я подозревал, что случилось. Данила, наверное, в лицах описал, как мы ехали в автобусе, и рассказал про незнакомку. А поскольку бабушка знала, что это та девчушка, которую искали три деревни и которую вывел из лесу медведь, то теперь Настя, конечно, побежала с опозданием знакомиться и выспрашивать всякие подробности. Историю про Мишку-Президента она, наверное, не один раз слышала от деда. Медведь, живущий в лесу, был как бы членом их семьи. А раз член семьи, о нем надо знать все.
– Есть когда будем? – спросил дед Макар у бабы Нюры, возившейся на летней кухне. За нее ответил Данила.
– Вы с Максом ешьте, а мы уже обедали.
Первый раз в жизни я слышал, что он отказался от обеда. Значит, новость, которую он держит про запас, того стоит. Я не понимал, что нового может рассказать Данила. Он, наверное, тоже услышал историю про Мишку и теперь хочет ошарашить меня своим открытием. Осчастливить хочет сообщением, что это не тот президент, о котором мы подумали в самом начале, и теперь наш спешный отъезд в восемь часов вечера откладывается. Перебьется. Я тянул резину, не желая отойти в сторонку и испытывая его терпение. Наконец оно у него лопнуло. Данила потащил меня за сарай.
– Ты знаешь, что я увидел в бинокль?
Я его перебил:
– А ты знаешь, что президент – это не президент, а обычный медведь?
– Знаю.
– А ты знаешь, что у деда Макара нет никакой пасеки и он держит пчел в колодах или они у него в лесу, в бортях?
– С колодами я вас видел в бинокль на дереве посреди поля, а вот что в лесу у деда Макара борти – не знаю. Но раз вы мед притащили из леса, я тебе верю.
Я снова его перебил:
– Спасибо за доверие. А ты знаешь, что киллер Витек – браконьер? Мы с дедом Макаром видели копыто молодого лосенка в лесу.
– Знаю.
– А ты знаешь, что Горилла заказал Витьку убить Мишку-Президента и прислал ему карабин с оптическим прицелом?
Данила внимательно посмотрел на меня.
– Ты что, забыл, как сам рассказывал об этом? Тебя что, пчела укусила?
– Укусила пчела, – я наконец сформулировал то, что давно неосознанно раздражало меня. – Если я еще раз услышу, как вы меня называете Максом, я не знаю что сделаю.
– Хорошо, хорошо, Фрейбонд, успокойся, я теперь тебя только гражданином буду называть и никак иначе.
– Вот так-то лучше, – сразу успокоился я, выпустив излишний пар. – Ну, что у тебя там, выкладывай.
Теперь подошла очередь Данилы поизмываться надо мною.
– Гражданин в штанах в стиле рэп, типа «кул», знаешь, что удумали киллер Витек с Фитилем?
Нет, неисправим мой приятель. Ему с его языком карандаши затачивать или на заборах афиши клеить, а он такой талант зарыл в землю.
– Говори, остряк-самоучка.
Больше Данила терпеть не мог. Ему давно хотелось влить новости в мои уши. Настя ушла, посоветоваться не с кем, не будешь же с бабой Нюрой обсуждать такие важные сведения. Данила зачастил:
– Когда вы ушли, я сразу залез на сеновал, он у них под крышей в сарае находится, и стал смотреть в бинокль. Сначала я смотрел за вами, куда вы пошли, потом перевел бинокль на дом, который снимает киллер Витек, и ничего интересного не увидел ни тут, ни там.
Зная нудную манеру Данилы описывать каждый свой чих, я пока молчал. Его рассказ всегда похож на длинную песню киргиза, едущего по бескрайней степи. Учителя, говорят, от его манеры излагать урок звереют.
– Потом я снова перевел бинокль на вас и снова ничего интересного не увидел. Вы как шли, так еще никуда не дошли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38