Ээро к себе и учин
ил им разнос по поводу развития предприятий союзного подчинения. Он де б
ыл в шоке от моего поведения. Со стороны, конечно, видней; любые самооценки
грешат преувеличением собственных достоинств и преуменьшением недост
атков. Однако, положа руку на сердце, могу лишь утверждать, что, работая за
ведующим отделом ЦК, я, наоборот, стал в отношениях с людьми более осторож
ен и деликатен, наверное, в силу большей ответственности и информированн
ости, а также опыта, полученного от общения с большим количеством самых р
азных людей. Уверен, зная своих инструкторов, что и они не грешили самодур
ством, наоборот, были предельно внимательны к людям и скромными в поведе
нии. Кстати, такими они и остались в дальнейшем, уже уйдя из ЦК, ибо скромно
сть была заложена в их характере. Да, я иной раз бывал слишком горяч и эмоц
ионален в споре с тем или иным собеседником, даже если он был выше меня по
рангу. Но никогда за собой не замечал высокомерия и неуважения к мнению с
обеседника. А если говорить по существу нашей беседы с Э.Ээро и Х.Мери, то м
ое отношение к развитию предприятий союзного подчинения было сугубо пр
агматичным и дифференцированным; все зависело от профиля предприятия, е
го вклада в развитие народнохозяйственного комплекса республики и пре
длагаемых министерствами проектов. Я поддерживал проекты, связанные с р
еализацией нашего республиканского научно-технического потенциала в о
бласти биологии, физики, информатики, однако отрицательно относился к ра
сширению материалоемкого, энергоемкого и трудоемкого производства на
предприятиях союзного подчинения. Например, мне не удалось реализовать
идею строительства в Тарту завода по производству лазерных установок н
а основе разработок наших физиков. Кстати, и сам Х.Мери не мог в нашей с ним
беседе незадолго до его преждевременной смерти вспомнить, о чем конкрет
но шел тогда разговор, а его обобщающий вывод в отношении метаморфозы, пр
оисшедшей со мной, носил скорее конъюнктурный, чем объективный характер
. Мне пришлось за последние годы много читать о себе в самых различных пуб
ликациях тех или иных политических деятелей. И могу сказать, что в них выс
казывались диаметрально противоположные оценки моего характера. Некот
орые считали, что я был мягкотелым, другие же приписывают мне качества са
модура. Думаю, эти оценки всегда имели под собой ту или иную политическую
подоплеку.
Как я уже выше отметил, в ЦК я попал в 1983 году, а в Госплан вернулся в 1987 году. П
равление же М.Горбачева началось весной 1985 года, т.е. почти в середине моей
партийной карьеры. Я здесь не собираюсь давать обстоятельного анализа е
го деятельности на посту Генсека, сгубившей первую в истории страну соци
ализма; он содержится в уже упомянутой моей книге в главе пятой.
Здесь же остановлюсь на некотор
ых своих размышлениях, которые в 1985-1987 годах возникали в связи с действиями
М.Горбачева. Его первые выступления, которые шокировали советскую общес
твенность, особенно его речь, произнесенная им, кажется, в мае месяце 1985 год
а в Ленинграде, были встречены с восторгом. Однако на меня они не произвел
и никакого впечатления, точнее Ц даже вызвали разочарование. Я ожидал, ч
то М.Горбачев скажет что-то новое, необходимое для реформирования социал
изма. Вместо этого он добросовестно пересказывал суть мало кому известн
ого совершенно секретного доклада СОПС ґa
, содержавшего весьма поверхностный анализ ситуации в ст
ране, а также довольно общие и робкие предложения ученых по перестройке
ее экономики. Этот доклад и был той планкой, выше которой ему не дано было
прыгнуть. Он не высказал ни одной собственной, оригинальной мысли. М.Горб
ачев не был на это способен. Он, проработав достаточное количество лет на
ответственных должностях в комсомольском и партийном аппарате, привык
зачитывать то, что готовили ему его помощники. Однако подавляющему больш
инству людей в стране ограниченность М.Горбачева была поначалу еще не ви
дна. Он многих поражал своей раскованностью в критике существующих недо
статков и рисовал многообещающую панораму предстоящих преобразований
, которые были названы им перестройкой. В
се это не могло не нравиться его слушателям.
Вскоре М.Горбачев организовал шумную кампанию по ускорению научно-техн
ического прогресса. По этому случаю в Ленинграде была открыта специальн
ая выставка. Все руководители всех рангов со всей страны должны были сов
ершить паломничество на эту эпохальную выставку. Поехала в Ленинград и д
елегация от Эстонии. Кроме самой выставки мы должны были посетить еще тр
и предприятия оборонного комплекса. С какой целью? Ради любопытства? Или
же для пользы дела? Если второе, то не понятно, какое отношение имело, напр
имер, для промышленности и науки Эстонии НИИ по созданию специального аэ
родромного оборудования, которое по своим масштабам превышало все науч
ные учреждения АН республики? Или НПО «Светлана», один филиал которого в
Новгороде имел численность работников в 18 тысяч Ц больше, чем на самом кр
упном предприятии Эстонии «Кренгольмская мануфактура». Что это Ц прим
ер для маленькой республики? Лучше бы показали какой-нибудь передовой хл
ебозавод или, на крайний случай, знаменитую кондитерскую фабрику. Я счит
аю, что создание технологии применения сланцев для производства химиче
ских продуктов и топлива, а также электроэнергии Ц вот это на самом деле
серьезный вклад Эстонии в НТП не только в масштабах страны, но и всего мир
а.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60