Специально приспособленным под тамошние условия, удобным, да попросту новым! Соблазн тотального шопинга переубедил бы даже менее сообразительных женщин, чем мои эльфийские дивы, так что тут стараться особо не пришлось. Однако моей древнейшей втемяшилось обязательно взять в дальний путь на чужую сторону всех своих живых любимцев. Дракота и фонотеку.
Это тут же напомнило мне старую байку про дракона, рогача и сено, которых надо перевезти через Анар в лодке, куда помещается лишь один компонент из трех. При том, что я не перевозчик, а Девственная Пустыня – не река. Семью сравнение изрядно повеселило, но виновницу казуса не убедило ни в чем. Особенно Келла упирала на то, что за две дюжины лет без нее дракот либо сдохнет с тоски, либо отобьется от рук и заново одичает. Да и проклятущие крикуны поголовно вымрут от старости, ведь срок годности стандартного носителя – всего-то дюжина лет.
А стасисное заклятие тогда на что?! Дорогая вещь, не спорю. Но я заплатил бы вдвое за потребный для него квазихрусталь, лишь бы в дороге и на месте не болела голова от присмотра за проказливой зверюгой чуть меньше гекопарда. И уж тем более не раскалывалась вдрызг от непрерывного концерта фонотеки, вопящей по клеткам и корзинам.
Подавая пример, мы с Хиррой закляли под хрусталь всю конюшню – обоих наших гекопардов и всех гостевых рогачей, убедив таким образом мою древнейшую в серьезности намерений. Моя высокородная и Фроххарту предложила переждать отсутствие хозяев, как прежде, в стасисе, но дворецкий корректно отказался, сославшись на то, что в наше отсутствие кто-то должен присматривать за замком. Ну для разумного дело хозяйское, как провести изрядный кусок жизни. Пусть для халфлинга с его трехсотлетним веком пара дюжин лет и не столь чувствительна, как для человека или мелкого зеленого гоблина.
Под такие разговоры младшая жена тихонько вышла, убежденная наконец в необходимости оставить любимцев. По крайней мере, одного.
Когда моя древнейшая вернулась, дракот под «хрустальным» заклятием уже спал в ее полуденных покоях, заботливо устроенный на мягких подушках, укутанный от пыли прозрачной кисеей. Конечно, в заклятом виде ему и на битом стекле ничего не сделается. Или в зарослях меканской «колючки», самим легендарным Бруно проклятой в тугую спираль. Но я понимал Келлу, особенно после собственной утраты.
Гораздо труднее было перенести следующую серию ее возражений – от магического сна певчие крикуны-де хрипнут и начинают путать слова. По мне, всем бы им поголовно онеметь, впасть в маразм, а лучше сразу передохнуть. Только угроза, что фонотека, не погруженная в сон, за наше отсутствие придет в негодность с гарантией, заставила младшую жену заклясть голосистых тварей.
Благодаря этому последние сутки в замке прошли вполне сносно.
Однако и оставшаяся поклажа смотрелась несолидно лишь в трюме родового флай-крейсера Стийорров. Будучи же извлечена на свет дня и перенесена в присутственное место славного города Герисса, она выглядела грозно и всепогребающе, вроде лавины в огрских горах.
Впрочем, свирепого в чиновном рвении халфлинга не смутило ни нашествие важных персон, ни половодье клади. Одним движением бровей бросив подчиненных на прием и распределение бесчисленных кофров, со мной он объяснился все так же спокойно и чинно:
– Багаж, понятно, дипломатический, проверять нет нужды. Однако положено составить опись и опечатать. – К своему делу кастом-мастер собирался приступить обстоятельно и со вкусом.
Положено так положено. Во всякой канцелярской деятельности главное – не препятствовать ее движению по накатанной колее. А то она сама воспрепятствует всей остальной жизни. Встрянет категорически и насмерть перекосится, хуже фермерской телеги на мосту.
Здесь, на таможне, последовательное и неумолимое действие канцелярии олицетворяло собой шествие служебных гоблинов. Оравы зеленявок, сообразные размерам клади, цепочкой тащили чемоданы, баулы и корзины мимо стойки, где писарь отмечал их в своем кондуите, а кондуктор снабжал печатью на веревочке. Занятие почтенное, обстоятельное, даже почти солидное – если б только писарь не выкликал пронзительным голосом наименование каждой единицы багажа перед тем, как занести его на бумагу. В свете гоблинской манеры коверкать слова обзывал он ни в чем не повинную тару на редкость уморительно.
– Сюндюх плятенай у рямнях!!! – такого титула удостоился изящный короб белой лозы из хозяйства моей древнейшей.
Услышав, как обозвали образчик ее вкуса, Келла не сдержалась и расхохоталась в голос. Хирра хихикнула, стараясь все же соблюсти приличия, да и я не сумел отделаться от кривой ухмылки на полфизиономии. Чую, теперь злосчастная кладь навсегда останется в нашем обиходе «сюндюхом».
Раз уже вещи младшей жены, вслед за моей нехитрой поклажей и солидным багажом Хирры, подвергаются осмотру с опечатыванием, значит, дело к концу… Большая часть легкомысленных корзинок Келлы пережила таможенные процедуры. Осталась лишь парочка особо крупных, которые местным гоблинам было трудновато ворочать.
Первая из них подалась сравнительно быстро, хоть и с отчаянными усилиями. А с последней, несмотря на все старания, зеленявкам справиться не удавалось. Их попросту не хватало на каждую из сторон, чтобы ухватить поудобнее. Под днищем-то они и сейф здешний уволокли бы, но туда еще подлезть надо. Тут требовались носильщики покрупнее – или левитационное заклятие…
– Заклятие! Заклятие!!! – Похоже, таможенные гоблины самостоятельно пришли к тому же выводу.
А может быть, и нет.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18