Сергей легко проглатывал знания, стиль подачи которых был рассчитан на солдата с невысоким уровнем грамотности. К тому же базовый перечень вооружения, с которым необходимо было уметь обращаться, был невелик.
Многоцелевая автоматическая штурмовая винтовка М160. Одноразовый магазин на 60 высокоскоростных безгильзовых патронов калибра 5.56. Десятизарядный подствольный гранатомет в комплекте. Реактивные гранаты для него — плазменные, осколочные, противотанковые, дымовые, осветительные. Всепогодный прицел с системой ведения цели, транслирующей увеличенное изображение с прицельным маркером и информацией о характеристиках объекта атаки на тактический дисплей боевого костюма. Аппаратура ведения огня по достижению готовности, когда выстрел производится автоматически после захвата цели. Пятизарядный ракетный лаунчер M790 с самонаводящимися и управляемыми ракетами различных типов. КОПы — мобильные комплексы огневой поддержки. Этакие здоровенные роботоподобные дуры с развитой системой искусственного интеллекта, способные эффективно выполнять приказы, ориентироваться в тактической обстановке и даже действовать самостоятельно. При них — крупнокалиберный роторный пулемет, автоматическое безоткатное орудие и огнемет для ближнего боя. Пять видов ручных гранат. Десяток видов мин — противотанковых и противопехотных. Интеллектуальных, сенсорных, управляемых. Пистолет тридцать восьмого калибра. Снайперская винтовка M10A1. Единый пулемет M6. Остальное вооружение — обзорно.
По окончанию занятий тут же принимались зачеты, по результатам которых отделение, оказавшееся самым неуспевающим, под руководством одного из сержантов отправлялось к травянистому берегу ближайшего лесного болота и принималось в течение двух часов по горло в мутной жиже отрабатывать форсирование водной преграды. Оставшаяся часть взвода в это время занималась разборкой и сборкой оружия, училась на практике управлять КОПами, обслуживать мины различных систем. Именно при очередном «форсировании» взвод понес первую потерю — рядовой Гнус провалился в торфяную яму и захлебнулся до того, как его успели вытащить.
— В армии, как и в природе, существует естественный отбор, — выдал по этому поводу циничную речь сержант Кнут, — умные повышают свою квалификацию и свое благосостояние, тупые — хлебают дерьмо в болоте. Самые тупые в этом дерьме захлебываются. — Если кто не понял, расшифрую, — продолжил сержант, вышагивая перед строем — рано или поздно я утоплю в дерьме всех тупиц из своего взвода.
Успеваемость на теоретических занятиях после этого случая резко возросла.
В 12 часов — снова бег в столовую, торопливое глотание обеда, состоящего из густого рыбного супа и огромной порции кукурузной каши с мясным соусом.
В 13 часов — изучение уставов. Сержанты заставляли учить их наизусть целые страницы имперских уставов и наставлений, доводя их знание до автоматизма. Время от времени Кнут проводил тест, в произвольном порядке тыкая пальцем в бойца и требуя прочитать по памяти отдельный пункт какого-либо наставления. Если солдат сбивался или затруднялся с ответом, Кнут заставлял все отделение хором повторять забытый бойцом текст, одновременно приседая или отжимаясь от пола.
Их ненависть и равнодушие друг к другу росли не по дням, а по часам. Неуспевающих били ночью всем отделением, стараясь не оставлять следов на лице и явных увечий. Им помогали на занятиях, стремясь избежать коллективного наказания. Они учились ненавидеть и помогать друг другу.
В 14 часов они бегом прибывали в спортзал. Здесь сержанты распределяли взвод по тренажерам, и в течение двух часов доводили бойцов до полного изнеможения, каждого по индивидуальной программе, подобранной медиками в зависимости от физического состояния солдата. Их мышцы, подстегиваемые стимулятора роста, росли как на дрожжах.
В 16 часов — марш-бросок на полевые занятия. Почти всегда марш-бросок был тяжелым испытанием сам по себе. Десятки километров, выдерживая строй, равномерной трусцой взвод двигался по пересеченной местности, периодически на бегу перестраиваясь для прочесывания местности или для развертывания в цепь, с ходу форсируя речушки и болота. Отстающих и упавших по команде сержантов подбирали и несли на руках, используя свернутые на манер гамака ремни амуниции. Самых упрямых или слабовольных били сержанты, заставляя догонять строй, или остающиеся в строю бойцы, не в силах выдержать дополнительную ношу. Тупой, изматывающий и монотонный бег учил преодолению боли, беспрекословному подчинению приказу, спаивал коллектив в единое целое. На полевых занятиях взвод до седьмого пота преодолевал полосы препятствий, учился добывать в лесу пищу и воду, овладевал навыками ориентирования, маскировки и скрытного передвижения на местности.
В 20 часов в растерзанных и перемазанных комбинезонах, взвод бегом возвращался на базу, едва переставляя ноги от усталости. Затем бойцы торопливо проглатывали ужин, состоящих из нескольких больших вареных кусков морской рыбы, чинили или получали у каптенармуса новое обмундирование и амуницию, взамен пришедших в негодность. В 22 часа — час личного времени. Разбредаясь по своим закуткам, солдаты оставались наедине со своими мыслями. Кто-то писал письма или играл через встроенный в стол небольшой терминал, кто-то читал, некоторые просто дремали, пользуясь свободной минутой.
В 23 часа — построение, проверка снаряжения, вечерняя поверка, и, наконец, отбой. Те, кому повезло пройти проверку благополучно, падали в койки и мгновенно проваливались в сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22