Рейо хряпнул бутылкой по столу и подчеркнул значение обязательств.Каких обязательств?Он заорал, что в день подписания кредитных документов на этот дом мы обязались вместе нести ответственность за все, что связано с ним.У меня в голове не укладывалось, какое отношение к делу имеет ссыкун и причиненный им моральный вред, но я согласилась выпить еще один бокал. Рейо опьянел. Он пялился на меня сквозь хмель, как на чужого человека. Матти Дневную работу я выполнял окрыленный мечтой. Я чувствовал себя выше складских будней, разъезжал на погрузчике, словно в лимузине, безразлично взирая на море товаров в складских помещениях. В мыслях я прощался со всем, что видел, хотя никуда и не собирался.Когда сослуживцы спрашивали, как дела, я бурчал в ответ, так себе. Не хотел делиться тоской и радостью, хотя знал, что многие прошли через развод и мечтали о собственных домах. Я выдал только, что занялся массажем в надежде немного подзаработать. Несколько приятелей, увлекающихся тяжелой атлетикой, попросились ко мне на прием, но я сразу же придумал формальный повод для отказа. Не хотел, чтобы они видели мою пустую квартиру.Я договорился о посещениях Сини в субботу утром. В пятницу вечером я массировал Сейю и Пирьо, к счастью, Синикка не явилась. Обслуживание женщин протекало спокойно, я не возбуждался ни на секунду. Превратившись в холодного исполнителя, я видел все глазами будущего домовладельца: внутренняя поверхность бедер была для меня крыльцом, черный треугольник волос – ягодным кустиком, мягкие ягодицы напоминали августовский вечер под сенью яблони.У меня хватило сил развлекать Сини всю субботу, хотя после вчерашнего я не ощущал ни плеч, ни пальцев. Мы переиграли во все известные игры, читали сказки и пели. Во время дневного сна Сини я просмотрел все предлагаемые на сегодня дома, нашел один интересный. Объект не числился в списке агентства «Квадратные метры», но я все равно решил на него взглянуть. Уговорил Сини отправиться вместе со мной, пообещав мороженое на вечер.Это был деревянный дом, построенный после войны, к которому в 60-х годах пристроили флигель для сауны. В подвальном помещении прежней сауны этажа хранился всякий хлам.За дом просили миллион двести тысяч, участок сдавался в аренду.Сауна во флигеле воняла. В душевой линолеум по углам вздулся. Из-под треснувшего кафеля сочилась затхлая коричневая водичка. Агент, мужчина лет сорока пяти, поинтересовался первым впечатлением, по его мнению, это была просто находка. На кухне он остановился перед керамической плитой.– Лучшая модель на рынке бытовой техники.– Каша на такой всегда пригорает. Да и все остальное, только гляди.– Надо быть внимательней.– Аренда этого участка вырастет в следующем году, об этом не сказано в проспекте.– Неужели? Это наши девочки забыли внести.– И мальчики тоже.Я прошел в гостиную. Паркет, наидешевейший из возможных, никак не подходил старому дому, плинтусы закреплены кое-как. Оконные наличники небрежно намазаны латексной краской поверх старой.– Керамическая плита составляет десятую долю процента от суммы. И в сауне воняет.– На днях оценим состояние. В этом доме не должно быть ничего подозрительного.– У меня есть нос.– Вы уже побывали в саду?– Я уже не в том возрасте, чтобы удивляться кустам.– Дети найдут здесь прекрасное окружение. Школа рядом, а в соседних домах полно новых приятелей. Всегда разумно предлагать свою цену.Я посмотрел в окно, как качается Сини. Волосы развеваются по ветру, глаза закрыты.– Моя визитка, пожалуйста.Сунув визитку с фотографией Лео Виртасалми в карман, я направился к качелям. Сгреб дочку в охапку, понюхал ее волосы. Вонь из сауны не прилипла.По дороге домой я купил по мороженому нам обоим и постарался забыть неприятное ощущение от смотрин. Стоило Сини уйти, как дурное настроение вернулось. По плану я собирался затаиться на несколько дней: пусть моча высохнет. Но для облегчения своего состояния решил форсировать события.Ответила хозяйка, по голосу где-то моя ровесница.Я представился агентом по продаже недвижимости и поинтересовался, не продается ли их дом.Женщина удивилась, откуда я это взял. Я ушел от ответа: всякое можно услышать в магазинах такого небольшого района. Хозяйка сказала, что это ошибка, подчеркнув, что дом не продается и никогда не будет продаваться. Извинившись, я пожелал ей и ее семье всего доброго.Открыл блокнот и записал: «Они похожи на терьеров из рекламного ролика колготок. Держатся за свое когтями и зубами. Хотя никто еще не прикасался к колготкам».
Я позвонил снова.– Это я мочился в вашем дворе, а пять минут назад представился агентом по продаже недвижимости.Молчание в ответ.Я назвал точную дату и время, чтобы не оставалось сомнений.Она не проронила ни слова.Я сказал, что понимаю ее молчание. Мне тоже пришлось, правда, в меньшем масштабе, пережить покушение на собственность. Я обратил внимание, что своим поступком никоим образом не угрожаю жизни семейства, речь скорее о символическом жесте, так как именно их дом дал старт моей новой жизни.– Этим грубым поступком я хотел выразить благодарность, оставить память.Женщина сказала, что положит трубку, но я попросил ее подождать еще секунду. Она сказала, что передает трубку мужу, чтобы он сделал со мной то, что полагается мужчине делать в такой ситуации.Послышались шум и шаги.Трубку взял мужчина, назвался Рейо.Я пересказал ему ситуацию с уточнением деталей. Он сразу разорался, угрожая:– Ну, бля, ты счас узнаешь! Слышь, урод, я тебя достану!Сквозь его крики донесся плач маленькой девочки. Стало чрезвычайно противно – слышать одновременно крик и плач, потому что именно эти выражения эмоций загнали меня в тупик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67