Ведь я уже бывала во дворце Монтойя. Почему я ничего не смогла запомнить? Сейчас мне было бы легче…
Дверь. Наконец-то! Тяжелая, дубовая. Еще издали я догадалась: заперто. Но все же надеялась. Подошла совсем близко. Уперлась ладонями. Нет, догадка была верна. Заперто.
Что же теперь?
Можно было только повернуться и пойти назад. И ничего больше.
Я повернулась и пошла назад.
Шла долго. Наконец снова уперлась в закрытую дверь.
Было от чего прийти в отчаяние.
Можно было даже заплакать. Но на меня, наоборот, напал короткий приступ нервного смеха. Я хихикала, то и дело прикрывая ладонью рот.
Потом успокоилась.
Так. Теперь нужно снова вылезать из окна и искать другой путь.
Почти все окна были заперты. Они помещались по обеим сторонам длинного коридора.
Сначала я принялась искать то самое приоткрытое окно. Затем мне пришло в голову осмотреть окна и по другую сторону. Если с той стороны, откуда я влезла, окна выходят во двор, то с другой…
Я быстро обнаружила с другой стороны целых три приоткрытых окна. Всмотрелась. Там, за окнами, было какое-то пространство.
Я взобралась на подоконник. Колени болели. Охнув, я сползла на пол. Здесь пол был теплее. Не мрамор, паркет.
Я осмотрелась.
Огромный зал. Но зал простирался внизу, подо мной. А я стояла на галерее. Быть может, когда-то здесь давались представления, торжественные приемы. На галерее размещали зрителей… или музыкантов… или часть гостей…
Но ведь каким-то образом они попадали на галерею! Что искать? Дверь? Лестницу? Как здесь темно все же.
Я медленно ощупывала стены.
Дверь! Наконец-то! Маленькая деревянная дверь!
О Господи, о счастье! – она незаперта!
Я вышла и очутилась на площадке лестницы. Осторожно, чтобы не упасть, начала спускаться.
Внизу – новый коридор. Пошла.
Новая дверь. И снова отперта.
Вот теперь я, кажется, попала в жилые покои.
На стенах укреплены были подсвечники с ярко горящими свечами. Я прошла немного. Мне стало казаться, что я узнаю…
Конечно, это покои старой маркизы, где я встретила Аниту.
Но как же мы с ней шли?
Я приостановилась, задумалась.
Вот пока я таким образом брожу, Мигель, возможно, уже уехал и увез Селию.
Но нечего думать об этом. Мне остается только одно – идти.
Но чувствовалось, что я в жилых покоях. И не только потому, что здесь горели свечи. Здесь была та теплота, что и отличает жилые помещения от нежилых.
Мне даже показалось, что я вспоминаю дорогу. Я двинулась вперед более уверенно.
Вот эту дверь я узнаю… И мне кажется, там кто-то есть.
Но лучше быть осторожной.
Я осторожно потянула за дверную ручку. Дверь подалась бесшумно.
Да, я уже была однажды в этой комнате. Но я узнала не саму комнату, а висевшую на стене картину. Это была Святая Инесса.
Я осторожно заглянула в дверь.
Я увидела человека. Спиной ко мне он сидел на стуле перед картиной. Я видела его серую одежду и рыжеватый затылок. В позе его ощущалась какая-то страдальческая сосредоточенность. Кажется, он сидел, положив ногу на ногу и обхватив колено пальцами обеих рук.
Кто это мог быть? Он не походил на слугу? Но разве я знала, кто живет во дворце Монтойя, какие тайны скрывает эта огромная постройка. Наконец, тайны могли быть у Анхелы и Мигеля.
Но сейчас мне некогда размышлять об этом. Ясно одно – не надо ни о чем спрашивать этого человека.
Я тихо притворила дверь.
Мне было немного жутковато после этой странной встречи (хотя, пожалуй, это и встречей нельзя было назвать).
Я снова принялась бродить по коридорам, теперь, к моему счастью, освещенным. Очень болели ноги.
Если бы я нашла кабинет Мигеля, или спальню… обнаружила бы его там… Это было бы лучше всего.
Или комнату, где заперта Селия… Наверняка он запер девочку.
Спустя какое-то время я начала понимать, что мои поиски напоминают поиски иголки в стоге сена. А что делать?
Снова я натолкнулась на запертую дверь и (почти неосознанно) начала стучать. Я чувствовала, что эта дверь ведет в жилую комнату, там люди…
Но все же, когда внутри начали поворачивать ключ в замочной скважине, страх охватил меня. Я едва сдержалась и не кинулась бежать.
Дверь приоткрылась. Выглянул мужчина со свечой в руке, в длинной белой рубахе. Он явно не был испуган. Может быть, потому что увидел женщину. А может быть, он и ждал женщину. Во всяком случае, он широко зевнул и щурясь, проворчал:
– Ну что ты, Пилар, колотишь в дверь, как сумасшедшая?
Но тут он окончательно проснулся и сжал подсвечник покрепче. Конечно, он ждал не меня, а другую.
Я не успела еще ответить, как он вышел в коридор и вскоре так получилось, что я стояла у стены, а он – передо мной, почти угрожающе приподымая подсвечник.
– Кто вы? Как сюда попали? – разумеется, спросил он.
А у меня уже не было страха. Я решила, что это один из слуг.
Вот и хорошо! Он проводит меня к Мигелю.
– Меня зовут донья Эльвира, – отвечала я. – Я уже бывала здесь. Я давно знаю донью Анхелу и дона Мигеля. Я вошла через дверь, которую мне показала донья Анхела. Дону Мигелю грозит опасность. Я знаю, он здесь. Знаю также, что донья Анхела и дети – в деревне. Но он должен поспешить. Проводите меня к нему. Я должна предупредить его.
Запыхавшаяся, измученная, вряд ли я сейчас выглядела благородной сеньорой. Да и мое рябое лицо… Но голос мой (я это чувствовала) звучал властно, решительно. И это решило дело.
– Хорошо, я провожу вас, – буркнул слуга.
– Только не мешкайте! Надо спешить.
– Хорошо.
Мы пошли. Впереди слуга со свечой, в своей длинной белой рубахе, за ним – я.
Я все же продолжала тревожиться. Ведь он может запереть меня. Но тут же я поняла, что это уже не имеет значения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144