– Не понимаю, зачем тебе нужно так часто встречаться с этим врачом? – продолжала Ливия, потягивая из бокала молоко.
– Наверное, решил понаблюдать, как помогает лечение. Рекомендует настойку наперстянки, которую пришлет сюда завтра утром.
– Наперстянка? От болей? – спросила Ливия, хорошо знакомая с лечебными свойствами многих трав.
– Да, – отозвалась Юлия, сожалея о том, что затеяла этот разговор. Ей не приходилось раньше обманывать, и у нее не было никакого опыта.
– Должно быть, испытываешь неудобства из-за боли, – решила Ливия.
– Только в определенное время.
Ливия наклонилась к столу и поставила бокал на поднос.
– Очень хорошо, – решительно проговорила она, – Можешь продолжать встречаться с врачом, но ты меня должна держать в курсе хода лечения. Твое здоровье для меня очень важно – нельзя служить богине, если не можешь отдавать ей всю себя.
– Понимаю, – смиренно произнесла Юлия.
– Можешь идти, – разрешила Ливия, не глядя на нее. Юлия поднялась и быстро покинула апартаменты Ливии Версалии, руки ее так сильно дрожали, что она их сильно сжала, чтобы унять дрожь.
Неужели Верховная Жрица что-то пронюхала? Ходили слухи, что у нее повсюду шпионы. Обладая большой властью, она делала все, чтобы защитить ее. Может, и правда, что общается прямо с богиней, как предполагали особо суеверные люди. Каково бы ни было объяснение, но у нее, кажется, гораздо больше информации, чем позволяло ее уединенное положение. Сохранение чистоты весталок – ее первостепенная задача, и она пожертвует Юлией, не задумываясь, если та угрожает репутации храма.
– С тобой ничего не случилось, Юлия Розальба? – раздался голос Дануты, и Юлия вздрогнула от неожиданности.
– Почему ты спрашиваешь? – поспешно спросила Юлия, обернувшись к служанке.
– Ты стояла посреди зала и смотрела в никуда.
– Задумалась, – объяснила Юлия. – Есть о чем подумать. Тебе что, нечем заняться?
Данута, всегда очень важная – как-никак доверенное лицо Ливии Версалии, – опустила глаза и пошла прочь. Юлия судорожно вздохнула, решив, что нужно научиться держать себя в руках. Если начнет срываться на слугах, это станет еще более подозрительным.
Как ей хотелось сейчас поговорить с Марком.
До следующего же базарного дня так далеко.
* * *
– Очень хорошо, Эндемион, – заключила Ларвия, рассматривая портрет, законченный художником.
– Я тоже так считаю, портрет удался. Собираюсь выставить его в витрине мастерской и лишь через месяц отдам гильдии, – художник взглянул на Верига, стоявшего на улице, и тихо добавил. – Вы уверены, что он не согласится позировать?
Ларвия вздохнула.
– Хорошо. Иди спроси его сам.
– Вы разрешаете?
– Да.
Эндемион вышел из лавки и имел очень короткую беседу с галлом, вернулся с возмущенным лицом.
– Что он сказал тебе, Эндемион? – поинтересовалась Ларвия, не скрывая насмешки.
– Ответил, что существуют более легкие пути зарабатывания денег.
– Что он имел в виду?
– Очевидно, решил, что мои намерения не ограничатся скульптурным классом.
– А разве не так? – смеясь, спросила Ларвия.
– Я не такой похотливый, каким меня считают, – натянуто ответил Эндемион. – В любом случае, даже представить себе не могу, какие можно иметь отношения с таким гигантом. Если бы посчитал себя оскорбленным, то мог бы убить меня. Я же представлял, что из него получился бы прекрасный натурщик, но теперь официально заявляю, что отказываюсь от этой мысли.
Ларвия захихикала и поднялась, перебросив шарф через плечо.
– Надеюсь, портрет будет пользоваться успехом и у тебя появятся новые заказы, – пожелала она художнику.
– Уверен в этом. Когда выставил портрет Кифериды, ко мне выстроилась целая очередь.
– Я не так популярна, как она, – лукаво заметила Ларвия, бросив на него косой взгляд.
Эндемион усмехнулся.
– Ну что ж, пора уходить. Сегодня надо принять управляющего рудниками из Нумидии, который представит отчет о делах моего мужа, – добавила Ларвия.
– Похоже, вам предстоит очень увлекательная встреча, – сухо заметил Эндемион.
Ларвия кивнула.
– В следующий базарный день приду за миниатюрами, которые ты обещал заключить в рамки.
– Обязательно будут готовы к этому дню.
– До свидания.
– До свидания, госпожа Сеяна.
Ларвия вышла на улицу. Вериг ждал ее, скрестив руки, подчеркнуто изображая на лице терпение.
– Итак, ты находишь предложение Эндемиона неприемлемым? – спросила она, улыбаясь.
Выражение отвращения появилось на его лице.
– Он очень тобой заинтересовался, – добавила Ларвия.
– Не понимаю, зачем терять время с такими людьми, как он, – мрачно буркнул Вериг.
– О чем это ты? Он рисовал мой портрет.
– Вы встречаетесь с ним и в другое время. Я видел его у вас на приеме.
– Мне нравится его общество, нахожу его занятным и не являюсь исключением, его приглашают на приемы в лучшие дома Рима.
– Он дегенерат.
– Ты такой целомудренный! Почему тебя волнует его личная жизнь? Мне это безразлично.
– У меня на родине таких людей изгоняют из племени.
– Ах, какое у вас просвещенное общество! Не удивлюсь, если скажешь, что происходите от кроликов или поросят, потому как такие же отсталые, как и они.
– А кто вы? Пресытившаяся скучающая богатая матрона, проводящая дни с льстецами и торговцами, которым только и нужны ваши деньги и славное имя умершего супруга.
Они стояли перед овощной лавкой и ссорились. Вериг хмуро смотрел на Ларвию, стоявшую упершись кулаками в бедра. Вдруг ее как будто толкнуло – публично ссорится со своим рабом. Прикусив губу, хозяйка резко повернулась и гордо пошла вперед, не обращая внимания на любопытные взгляды некоторых прохожих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80