Аусту нужно вытереть и напоить, – приказал Халид пареньку, и тот, поклонившись, убежал.
Сара помогла Халиду опустить засов на дверь, а потом накинулась на него, нетерпеливо дернула застежку на его рубахе.
– Куда девалась робкая Сара? – поддразнил он ее, когда она вытащила полы его рубахи из-под пояса брюк. – Где столь добропорядочная мисс из Новой Англии?
Халид нежно обнимал Сару, пока она его раздевала, наслаждаясь ее нетерпением.
– Она умерла, – ответила Сара, распахивая его рубашку и целуя Халида в грудь. Она с удовольствием прикоснулась языком к плоским соскам, окруженным темными густыми завитками волос. – Мы похоронили ее в бедуинских холмах.
Халид неподвижно застыл, наблюдая, как Сара стягивает с него рубашку и отбрасывает ее в сторону.
Она потянулась к пуговицам на его брюках, и он остановил ее руки.
– Давай я, – предложил он. У тебя получается очень медленно.
– У меня руки дрожат…
– И почему это у тебя руки дрожат? – задал он риторический вопрос. Сара прикоснулась к нему, и Халид закрыл глаза. – Где? – глухо спросил он.
– Там! – сказала она, указывая кивком головы на пустое стойло.
Халид схватил попону и постелил ее на солому, а потом бросил Сару на импровизированную постель.
Через секунду она уже освободилась от своей блузы для верховой езды и юбки-брюк, и он притянул ее к себе.
– Я не могу тобой насытиться, – глухо проговорил он, рывком спуская сорочку до пояса и прижимаясь лицом к ее груди. Свободной рукой он провел вниз по бедру и отыскал тайное местечко, которое сводило его с ума от восторга. Она выгнулась навстречу его прикосновению, задыхаясь от страсти.
– Не заставляй меня ждать! – прошептала Сара, притягивая его к себе и жадно обхватывая рукой источник наслаждений, ощущая, как он пульсирует в ее ладони.
– Скажи мне, чего ты хочешь, – сказал он и застонал, когда она помогла ему прикоснуться ко входу в пещеру ее женственности. Она обхватила ногами его бедра, но он медлил.
– Скажи! – повторил он. – Я хочу это услышать.
Сара зашептала ему на ухо, и он в ту же минуту решительно ворвался в нее.
– Да! – глухо пообещал он. – Да, обязательно.
И после этого они забыли обо всем, кроме друг друга.
– Что это за звук? – сонно спросила Сара, потираясь щекой о грудь Халида.
Тот в ответ издал какой-то невнятный звук – он почти заснул.
– Разве ты не слышишь? Словно вода капает.
Халид послушно прислушался.
– Это корыто для лошадей, оно как раз под окном стоит.
Сара подняла голову.
– Как же я пойду мимо всех этих людей на улице, Халид. Они наверняка догадываются, чем мы тут занимались.
Халид рассмеялся:
– По-моему, раньше тебя это ничуть не волновало.
Она стукнула его по плечу кулачком:
– Нечего надо мной смеяться!
– Я над тобой не смеюсь. Они – слуги и приучены держать рты закрытыми.
– Но что они подумают?
– Какая разница, что они подумают?
Халид привык к присутствию слуг и давно перестал замечать их, если ему ничего от них не требовалось.
– Отправь их всех отсюда.
Он изумленно уставился на нее:
– Что?!
– Ты меня слышал, Халид. Отправь их куда-нибудь, прежде чем я отсюда выйду.
Бормоча что-то себе под нос, он встал, натянул одежду и отодвинул засов. Через секунду Сара услышала, как он отдавал приказы. Вернувшись, Халид покачал головой:
– Это просто смешно, користа.
– Наверное. Отнеси это на счет ложной стыдливости.
– Во дворце все знают, что ты – икбал. Они уже догадались, чем мы с тобой занимаемся.
– Но не в пяти же футах от них, в конюшне.
– Это ты захотела сюда прийти! – раздосадованно проговорил Халид, упирая руки в бока.
Сара поспешно одевалась, вынимая сухие травинки из волос и морща носик от конского запаха.
– А мне показалось, что ты избавилась от всей этой викторианской чепухи! – говорил он, наблюдая, как Сара натягивает юбку-брюки.
– Вини в этом моих предков-пуритан.
– Кого?
– Предков-пуритан. Приехав примерно двести лет тому назад из Англии, пуритане поселились в Массачусетсе. Они очень строго относились к… – Сара замялась.
– К сексу? – подсказал Халид.
– Среди прочего, – ответила она, застегивая блузку.
– И, надо полагать, ты унаследовала эту склонность? – с иронией продолжал он.
– Не унаследовала. Она в самой обстановке, которая тебя окружает с детства. Вот ты же рос, зная, что в один прекрасный день станешь пашой и все в Бурсе будут тебе повиноваться.
– Не вижу, какое это имеет отношение к твоему внезапному приступу стыдливости перед слугами.
– Уж поверь, имеет, – заявила Сара, поправляя волосы.
– Ты должна научиться делать то, что тебе хочется.
– Так ведут себя избалованные дети, – парировала Сара.
– Или пашаны, – добавил он. – Приходи ко мне вечером, и я тебе об этом подробно расскажу. – Он поднес ее руку к губам и прижался в долгом поцелуе. – Мой министр финансов меня уже дожидается, так что я должен идти. Увидимся вечером.
Евнухи проводили Сару обратно в гарем, где по покоям икбал металась Мемтаз. Она перебирала одежду Сары, открывая ящики комодов и сундуки.
– Мемтаз, что происходит? – спросила Сара, остановившись у дверей.
Мемтаз обернулась к своей госпоже и поклонилась. Сара терпеливо дождалась, пока служанка выпрямилась: она уже смирилась с тем, что никогда не отучит черкешенку от этой привычки.
– Мне надо подготовить вас к особому вечеру, госпожа, – взволнованно ответила она. – Я искала сине-серебряный кафтан, который вам так к лицу.
– Что за особый вечер?
– Мне было сказано, что вы должны явиться в мабейн, одетая для торжественного случая.
– Для торжественного случая? – повторила Сара. Что происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78