Не будешь претендовать на министерский портфель и на официальное положение, получаемое в результате выборов. Вот мое условие.
Малик молча покачивался на каблуках. Требование мелкое и низкое, совсем в духе султана. Хаммид предлагал то единственное, чего и добивался его оппонент, а именно, демократию в Турции, в обмен на то единственное, что Малик имел: его ведущую роль в революции. Султан будет удовлетворен, если, потерпев поражение, лишит его чести победы.
Малик глубоко вздохнул.
– Я согласен, – ответил он.
Хаммид удивлено посмотрел на него. Он снова недооценил своего противника.
– Договорились, – просто сказал Хаммид после долгой паузы. – Я отрекаюсь в пользу моего брата, а твои представители будут вместе с ним работать над формированием нового конгресса.
– Калид-шах прояснит детали, – отрезал Малик и повернулся к двери.
– В анналах истории мое имя будет записано огромными буквами, а твое имя не появится вовсе! – крикнул ему вслед Хаммид.
Малик продолжал идти, потом остановился перед закрытыми дверьми.
Хаммид отдал приказ, и они распахнулись перед ним. Малик пошел дальше, но лишь когда двери за ним захлопнулись, он позволил себе вздохнуть с облегчением.
– Что случилось? – бросился к нему Калид. Малик рассказал.
– Подлец! – горячо воскликнул паша. – Он хочет лишить народ того человека, вокруг которого все готовы объединиться.
– Какое это имеет значение? – спросил Малик. – Ни Анвар, ни другие не предпримут ничего без моего ведома. Хаммид знает, что не может запретить мне работать за кулисами, он просто считает меня таким же ничтожным и наивным, как он сам, и думает, что я не проживу без поклонения масс.
– Но ты заслужил это поклонение, – спокойно опроверг друга Калид.
– Я могу без него прожить, если мы все получим то, за что боролись, – Малик улыбнулся впервые за сегодняшний день.
Калид ответил улыбкой на улыбку, и мужчины обнялись.
– Пора приниматься за работу, – подытожил Калид.
* * *
Приемный зал Дворца Орхидей был украшен к свадьбе, но ее предполагалось провести не в традиционно турецком духе. Невеста настояла на западной церемонии, с ритуалами, прочитанными по-английски, и жених дал на это свое согласие. Специально для этого в Бурсу привезли из Константинополя священника английского землячества. Сжимая в руке молитвенник, он рассматривал роскошную обстановку дворца, некогда принадлежавшего паше Бурсы Калид-шаху, а теперь арендуемого им у вновь учрежденного временного правительства.
Эми теребила в руках длинную белую фату, не отрывая глаз от своего отражения в зеркале, пока Сара подгоняла шлейф персикового шелкового платья. Пышные выше локтя, рукава книзу сужались, подчеркивая изящество запястий. Эми приобрела наряд в одном из фешенебельных магазинов Перы, и сочла это последней уступкой своей избалованности – перед тем как стать супругой сурового и неподкупного законодателя.
Малик сдержал слово, данное султану, но он представлял собой истинную силу, стоящую за спиной правительства, и все это прекрасно знали. Таким счастливым Эми его еще не видела, и она тоже была бы на верху блаженства, согласись Беатрис и Джеймс приехать на ее свадьбу.
– Ну вот, теперь все в порядке, – удовлетворенно произнесла Сара, отступая на шаг и разглядывая свою работу.
Эми кивнула.
Сара положила руку на плечо подруги:
– Не волнуйся по поводу Джеймса и Беатрис. Они консервативные люди и еще не скоро смогут увидеть в Малике кого-нибудь, кроме бандита, похитившего их племянницу. Они и Калида приняли не скоро.
– Я понимаю, но все-таки это не то, что я рисовала себе в детских мечтах. Я-то думала, что буду выходить замуж дома, в церкви, рядом со всей семьей и… – ее голос разочарованно сник.
– Да, но тогда бы твоим мужем стал кто-то другой, а не Малик, – вставила Сара.
Лицо Эми посветлело.
– Да, ты, как всегда права. А ни за кого другого я выходить не желаю. Так что все в порядке, правда?
– Разумеется. – Сара надела белые шелковые перчатки и взяла в руки букет невесты – кремовые пионы, перевязанные белыми и персиковыми лентами.
В дверь постучали, и Сара положила букет, чтобы приоткрыть ее. Когда она увидела, кто за ней стоит, то зашипела недовольно:
– Прочь отсюда, ты не должен видеть невесту до свадьбы!
– Это турецкая традиция, – не сдавался Малик, пытаясь заглянуть за спину подруги и увидеть свою нареченную.
– Нет, сегодня здесь западные традиции, – Сара загородила дверь.
– Ну всего лишь две минутки, – просил Малик.
– Сара, кто это? – поинтересовалась Эми, все еще не в силах оторвать взгляд от своего отражения в зеркале.
Сара вздохнула и покорилась неизбежному, впустив Малика и предупредив:
– Учтите, я скоро вернусь!
Малик вошел в комнату и остановился как вкопанный, увидев Эми.
– Ты выглядишь замечательно! – восхитился он.
– И ты тоже, – прошептала невеста.
Она не кривила душой. На Малике был черный фрак, серый атласный жилет, белая крахмальная рубашка и белый шелковый галстук бантом.
– Я, по-моему, очень смешон, – неловко подергал плечами жених.
– Ты очень красивый, – настаивала Эми. Он провел пальцами по воротнику.
– Эта штука просто душит меня.
– Для задыхающегося ты выглядишь слишком здоровым, – пошутила она, подходя и целуя его в щеку.
– Ты могла поверить, что этот день когда-нибудь настанет? – серьезно спросил Малик, глядя Эми в глаза.
– Иногда мне казалось, что его не будет вовсе, – честно призналась она. – А теперь у нас будет все.
– У меня и так уже есть все. Свободная Турция и ты.
Открылась дверь. Вошла Сара и просто сказала:
– Джеймс и Беатрис приехали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79