У них нет иного способа найти средства на борьбу с султаном, а я уверена, что и Вы не станете отрицать: любая другая форма правления оказалась бы более плодотворной, чем эта.
Обе дамы онемели от удивления и уставились на Эми.
– Амелия, не могла бы ты на секунду подойти ко мне? – позвала от двери Беатрис.
– Прошу прощения, леди, – любезно извинилась девушка и вышла из комнаты.
– Амелия, что ты вытворяешь, ради всего святого? – возмутилась Беатрис вполголоса. На лице ее отразилась смесь возмущения и изумления. – Мне послышалось, что ты защищаешь этих ужасных людей, похитивших тебя!
– Я вовсе не защищала мятежников, просто пыталась объяснить их положение. Эти дамы знают, насколько бедно местное население; очевидно, проезжая в каретах по улицам, они иногда выглядывают из окошек и видят, что творится вокруг. Будь их жизнь так же убога и беспросветна, как существование огромного большинства здешних людей, возможно, им бы тоже пришлось грабить, чтобы хоть немного ее улучшить.
– И миссис Беллинджер, и миссис Ламберт живут в этой стране гораздо дольше, чем ты. И вряд ли тебе стоит объяснять им тонкости здешней жизни и принципы государственной политики, – сухо произнесла Беатрис. – А сейчас, возможно, тебе лучше подняться к себе и прилечь. Ты явно неважно себя чувствуешь. Я попрошу тебя извинить.
Эми послушно прошла через холл и начала подниматься по лестнице. Вся ее кампания по ублажению Беатрис закончилась крахом. На площадке девушка помедлила, глядя вниз. Беатрис вошла в столовую и приятный щебет возобновился. Успокоенная тем, что своей бестактностью не нарушила хода вечера, она направилась к себе, проклиная свой длинный язык.
Что с ней происходит? Она же прекрасно понимает, что никакие слова не в состоянии изменить устоявшееся мнение людей, подобных гостям ее тетушки, а если начать произносить речи, оправдывающие повстанцев, то ее так тщательно хранимый секрет скоро выплывет наружу.
Девушка вошла в комнату и бросилась на кровать, раздумывая, что же заставило ее потерять самообладание до такой степени. Она всегда была настолько осторожна, старательно пропускала мимо ушей все застольные разговоры и острые замечания, и вдруг – едва эти хорошо воспитанные леди затронули Малика, она бросилась в бой.
Откуда такой промах? Может быть, причина его в том, что выполнять роль беззаботной наивной девушки становилось тем сложнее, чем дольше Эми не видела Малика? Поначалу память об их свидании придавала силы и помогала разыгрывать ту роль, которой от нее ожидали. Но время шло, а возлюбленный все не появлялся. И мысль о потере становилась все явственнее и острее.
Эми села и, расстегнув башмачки, сбросила их с ног. Пройдет еще несколько часов, прежде чем дамы разойдутся и ей удастся пробраться вниз и выяснить, принес ли Джеймс газету обратно. Эми хотела узнать, где именно произошло ограбление поезда; ведь это хотя бы косвенно подскажет, где сейчас Малик, или где он был совсем недавно.
Но все это нисколько ее не утешало.
Если он в ближайшее время не даст о себе знать, она за свои действия отвечать уже не сможет.
* * *
Калид взял из рук служанки серебряный поднос и переложил на стол стопку конвертов; легким движением руки приказал ей удалиться, одновременно отдавая поднос. Девушка, кланяясь, направилась к двери, а когда она закрыла ее за собой, Калид окликнул жену:
– Принесли почту!
Сара поспешила из соседней комнаты. Каждый приход почты становился для нее событием; ведь он означал связь с родственниками и друзьями, от которых она теперь была так далеко!
– Роксалена, – пояснил Калид, подавая ей конверт с кипрской маркой.
Сара тут же схватила его.
– Твоя подруга Софи из Бостона, – он рассматривал еще одно послание – от учительницы, с которой Сара когда-то вместе работала в школе.
– Ты что, умеешь читать сквозь конверт? – язвительно поинтересовалась Сара.
– Бруклин, – коротко пояснил Калид, щелкнув ногтем по погашенной марке.
Сара взяла письмо и положила его в свою столку.
– О! А вот и приглашение на бал Викторианской Миссии! – воскликнул Калид, поднимая повыше изящный конверт, надписанный изысканным почерком.
Сара закрыла глаза и застонала:
– Господи, неужели уже опять пришло время для этого бала?
– Боюсь, что так, милая. Снова пришло время высокоцивилизованным людям с Запада показать, что они не одичали и не растеряли своей благовоспитанности в дебрях Оттоманской империи, – Калид драматично закатил глаза.
– А султану пришло время показаться во всей красе, чтобы вызвать ужас у попивающих чай дам.
– Это дело святое, – заметил Калид, отхлебывая кофе.
– Я каждый год пытаюсь убедить себя в этом, – вздохнула Сара, садясь на диван рядом с мужем и кладя голову ему на плечо.
– И каждый год ты отправляешься туда и неизменно покоряешь всех своей красотой, – заметил Калид, наклоняясь и шутливо целуя ее в кончик носа.
Сара взяла приглашение и начала читать его.
– В этом году председательствует миссис Беллинджер, – сказала она.
– Эта старая карга с бородавкой на подбородке, которая говорит так, словно рот у нее набит камнями? – съехидничал Калид.
– Да-да. Ее муж – начальник британского гарнизона, – согласилась Сара, улыбаясь от такого описания почтенной супруги военачальника.
– Я прекрасно помню их обоих. Он регулярно интересуется, как мне понравился Оксфорд, словно я был там лишь вчера. Мне кажется, он считает, что это единственное, что есть между нами общего.
– Возможно, это правда, – заметила Сара.
– Моя мать была истинной англичанкой – такой же британской, как Лондонский мост.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79