Новая партнёрша была поменьше ростом и чуть полнее, и с ней Сол научился двигаться более плавно. Они сделали вместе три круга. Напоследок девушка игриво наморщила курносый носик и вернула Сола его первой партнёрше.
— Фаленопсис, — шепнула та, и они пролетели вместе ещё круг. — А теперь Лелия и Каттлея.
Она вновь отпустила Сола, но в этот раз навстречу шли сразу две девушки. С какой же танцевать? Та, что в жёлтом, с соломенными волосами и прохладным взглядом, нравилась ему не меньше, чем веснушчатая брюнетка в оранжевом. Золотая маска, серебряная маска… Он шагнул вперёд — и как будто раздвоился.
Это было пугающе восхитительно. Чувство общности с другими цветами, которое позволило Солу летать, казалось жалким подобием того, что принёс ему танец с двумя партнёршами сразу. Будучи огненным цветком, он лишь переключался с растения на растение, так что каждый раз сознание все равно концентрировалось в одной точке. Теперь же Сол наслаждался совершенно противоположным эффектом, которого он вряд ли достиг бы, если бы не помощь партнёрш по танцу. Стоило уделить чуть больше внимания одной из них, как другая сразу же напоминала о себе — то мягкой ладонью, то щекотной прядью волос, то стегающим краем юбки, то шелковистым бедром… В конце концов сознание Сола научилось парить между ними, как в невесомости, и это новое ощущение было поистине космическим.
Потом он танцевал и с другими, но всякий раз возвращался к первой партнёрше, и она называла все новые имена. Ликаста, Каланта, Гонгора, Аспазия, Ренантера… Даже имена их звучали как музыка. А может быть, дело было в цыганской песне, летящей над поляной и превращающей в музыку все вокруг? —
танцуй, как нужно танцевать на свадьбах королей
танцуй как можно дольше, дольше, дольше и нежней
взлети со мною к небесам и в бездну уплыви
танцуй со мною до конца любви
Усталость он ощутил лишь тогда, когда девушка в красной маске сама спросила его об этом. Он кивнул, и она, засмеявшись, увела его с поляны. Они молча брели в глубь леса, пока не достигли берега реки с водопадом.
Молчание затянулось. Солу хотелось говорить о тысяче вещей, но все слова, которые крутились в голове, казались сейчас фальшивыми. Что можно сказать женщине, которая так танцует?
— У твоих подруг красивые имена, — произнёс он наконец.
— Вот глупый! — она схватила его за плечи и развернула лицом к поляне. — Я называла тебе имена их кавалеров!
Среди деревьев ещё можно было разглядеть мелькающие пары. До сих пор Сол обращал внимание только на девушек. Теперь он заметил, что кавалеры одеты гораздо ярче дам. Издалека они выглядели как огненные цветы, а их спутницы — как ночные бабочки, почти незаметные в темноте.
Он перевёл взгляд на свою провожатую, и её чёрное-красное платье вновь показалось ему сложенными крыльями бабочки. В мелких чешуйках-зеркальцах отражался красно-чёрный наряд Сола.
— Но своё-то имя ты мне скажешь? — Сол вдруг испугался, что от молчания и неподвижности он снова превратится в цветок.
— У меня, как и у моих сестёр, нету имени. — Девушка подняла руку к лицу и коснулась маски, словно собиралась снять её, но передумала. — Мы не музыка, мы лишь настройщицы. Называй, как хочешь.
— Но мне знаком твой голос, — возразил Сол. — Я слышал его, лёжа в земле, до того как пророс. Тебя тогда называли… Эхом, кажется?
— Можно и Эхом, хотя ты давно уже прошёл стадию Нарцисса. А слышал ты, наверное, как одну из нас называли «Экке». Так говорят японцы, у них это значит «убежавший за рубеж». Но в каждой стране нас называют по-своему. Где-то «Перепетудами», где-то «Флорой». На твоём континенте — «Летучей Голландией».
— Я могу туда вернуться? — выпалил Сол.
Собеседница звонко рассмеялась, и водопад хохотнул вместе с ней.
— Какой галантный кавалер! Не успел познакомиться, а уже готов смыться! Вообще-то сейчас ты должен говорить, что никогда не встречал такой прекрасной женщины. И пламенно обещать, что мы всегда будем вместе, пока жизнь не разлучит нас. Ну и все такое прочее.
Сол смутился. За все время танца он ни разу не вспомнил о том, что это — всего лишь дремль. Но мысль о возвращении домой вернула его к действительности. А намёк на классическое сюсюканье хэппи-эндов окончательно испортил настроение.
Да, она совершенно права. В конце все должно быть окончательно упрощено. Для того и существуют дремли, чтобы приносить людям удовольствие от разрешения всех загадок. Эту успокаивающую разжеванность, позволяющую отвлечься от хаоса реальности…
Но ему самому никогда не нравились такие фальшиво-счастливые концовки. Какого же Бага он заканчивал большую часть своих сценариев именно такой ерундой?
— У нас говорят: «пока смерть не разлучит», — пробормотал он.
— Глупости. Знакомит и разлучает людей только жизнь. Смерть не делает ничего.
Они помолчали. Теперь говорить действительно не о чем. Скомканная концовка, но что делать? Небось этот дремастер тоже не любит прямого выхода после финальной сцены. Ещё какая-нибудь забавная мелочь напоследок…
— Я правда могу теперь вернуться? — уточнил Сол. — В свой дом, в своё тело?
— Конечно. Каким захочешь, таким и будешь.
Сол закрыл глаза. Снова открыл. Ничего не изменилось.
— Тебе все ещё нужны образы действий… — Девушка в красной маске обошла вокруг него с задумчивым видом. — Тогда не стоит торопиться. Это может быть опасно.
— Я думаю, мне уже пора, — возразил Сол. — Скажи, что нужно сделать. Или намекни хотя бы. Какие-нибудь специальные прощания-обещания, да?
— Говорю же, надо просто захотеть. Ну, если не можешь без образа….
Она взяла его под локоть, подвела к обрыву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179