ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Видя, как Пиппи ерзает по сиденью, уже не в силах терпеть, Свиттерс в очередной раз подумал о том, как презирает «вертушки».
В аэропорт Дамаска они прибыли в половине второго, полагая, что для рейса в пять вечера это вопиюще рано. Увы, как они заблуждались!
Билеты на всех Свиттерс купил по Интернету благодаря мистеру Кредитке, и таковые они забрали в окошечке «Али-талии» без сучка без задоринки. (Когда же Домино полюбопытствовала, как именно он собирается заплатить за них, Свиттерс заверил, что это как раз не проблема – он перевел счет на адвоката своей бабушки; у него, слава Богу, хватило предусмотрительности разжиться ее банковскими данными после того, как эта стерва увела у него коттедж на Снокуалми.) До определенного момента с таможней проблем тоже не возникало. Свиттерс, закутанный в апостольник и втиснутый в инвалидное кресло (Пиппи толкала кресло, а Мустанг Салли всячески обхаживала «больного» словно самого наикротчайшего из калек), был без вопросов признал сестрой Франсиной Булод (настоящее имя Зю-Зю). Всякий раз, как чиновник обращал на него свой взор, Свиттерс принимался пускать слюни, вынуждая douanier переключить внимание на иной объект. Неприятности начались, когда женщинам сообщили: они вольны покинуть страну либо в таковой остаться, но, раз выехав, вернуться они не смогут: сирийское правительство визы им не продлит.
Монахини дружно запротестовали; последовали затяжные, запутанные препирательства. Француженки заявляли, что при таких обстоятельствах выехать из Сирии они не смогут; ответственное должностное лицо пожало плечами и сказало примерно следующее:
– Отлично. Не езжайте.
Подтекст происходящего нравился Свиттерсу все меньше и меньше, однако открыть свой слегка напомаженный, слюнявый рот он так и не дерзнул.
Со временем исчерпав все свои аргументы перед чиновниками аэропорта – ни один так и не смог объяснить ей причину визовых ограничений, – Красавица-под-Маской принялась лихорадочно названивать по телефону. Похоже, в тот день в сирийском министерстве иностранных дел не было ни души. А служащие французского посольства все до одного находились на совещании. Аббатиса звонила и звонила – тщетно. Тем временем на рейс 023 объявили посадку.
В последнюю минуту – посадочный выход уже закрывался – было решено, что Красавица-под-Маской задержится в Дамаске и попытается уладить проблему с визами. Остальные же полетят в Рим, где, при удачном раскладе, аббатиса присоединится к ним, и, хорошо бы, вовремя: аудиенция у Папы назначена на четверг. Так что аббатиса осталась – изнывая от жары и тревоги, потирая нос, словно волшебную лампу, житель которой, джинн, ненадолго вышел выпить кофе. На самолет они едва успели.
* * *
Три бывшие монахини и одна квазимонахиня (а ведь есть способ избежать сережек-кавычек!) забронировали номера (по рекомендации Свиттерса) в отеле «Сенато». Сей небольшой albergo стоял, как говорится, припав скромной щечкой да к языческой щеке, рядом с Пантеоном на пьяцца делла Ротонда, в самом шумном, самом живописном, самом, если угодно, итальянском уголке Рима: Свиттерс особенно его любил, хотя порой и жаловался, что район как таковой балансирует на пределе допустимой прыткости.
У стойки регистрации Домино вручили записку. Записка оказалась от Сканлани. Сканлани приветствовал пахомианок в Риме. А также сообщал, что аудиенция у Его Святейшества перенесена на 14:30 в среду, то есть на следующий день. А также сообщал, что в Италии выдавать себя за монахинь запрещено законом, так что всем им, особенно их «главе службы безопасности», настоятельно рекомендуется переодеться в гражданское платье.
Ошеломленной стайкой «пингвинки» затаскивали чемоданы (в отеле «Сенато» коридорных не водилось) в карликовый лифт. В лифте за раз помещалось лишь двое; Домино и Свиттерс поднялись последними.
– Я понимаю, тебе это все не по душе, – говорила она, помахивая запиской Сканлани, – но все будет о'кей, вот увидишь. Надеюсь только, что тетушка доберется сюда вовремя. Потому что это ведь ее пророчество. Я не чувствую себя вправе отдать документ без нее.
Бросив сумку в номере, где ей предстояло жить вместе с Мустангом Салли и Пиппи, Домино отправилась в номер Свиттерса помочь ему избавиться от рясы.
– Не вертись, Зю-Зю, сиди спокойно, – игриво поддразнила она. – Осталось расстегнуть еще сорок шесть пуговиц.
Под плотной рясой на нем были только трусы. Мужские нижние трусы на резинке, со снеговичками и кленами и ведерками для сбора кленового сока. Эффектным жестом, поразившим их обоих, Домино сдернула трусы до лодыжек.
Она ласкала его до тех пор, пока он не напрягся и не отвердел, как монтажная лопатка для шин. А затем, сжав его яички в ладони – точно работница с фермы, взвешивающая цесарочьи яйца, – опустилась перед его «Invacare 9000 XT» на колени и лизнула один-единственный раз – провела языком долго, медленно и влажно от пьедестала до бельведера. Свиттерс положил ладони ей на голову, надеясь подтолкнуть к продолжению, но Домино встала и отошла от кресла. Она вся дрожала.
– Я так тебя хочу, что просто завизжать готова. Так тебя хочу, что того и гляди заору, брызгая слюной, и примусь сцарапывать цветочки с обоев. Я так тебя хочу, что того и гляди опрокину мебель, стану молиться Господу, написаю в трусики и разрыдаюсь.
– Но? – переспросил Свиттерс.
Домино отступила еще на шаг. Одно-единственное словечко – а в горле у него так пересохло, что не сразу его и выговоришь. Собственно говоря, то был голос Малыша-Мишутки.
Свиттерс напрягся еще больше прежнего, если, конечно, такое физиологически возможно, – а в следующий миг накатил жар, словно сатирова малярия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
В аэропорт Дамаска они прибыли в половине второго, полагая, что для рейса в пять вечера это вопиюще рано. Увы, как они заблуждались!
Билеты на всех Свиттерс купил по Интернету благодаря мистеру Кредитке, и таковые они забрали в окошечке «Али-талии» без сучка без задоринки. (Когда же Домино полюбопытствовала, как именно он собирается заплатить за них, Свиттерс заверил, что это как раз не проблема – он перевел счет на адвоката своей бабушки; у него, слава Богу, хватило предусмотрительности разжиться ее банковскими данными после того, как эта стерва увела у него коттедж на Снокуалми.) До определенного момента с таможней проблем тоже не возникало. Свиттерс, закутанный в апостольник и втиснутый в инвалидное кресло (Пиппи толкала кресло, а Мустанг Салли всячески обхаживала «больного» словно самого наикротчайшего из калек), был без вопросов признал сестрой Франсиной Булод (настоящее имя Зю-Зю). Всякий раз, как чиновник обращал на него свой взор, Свиттерс принимался пускать слюни, вынуждая douanier переключить внимание на иной объект. Неприятности начались, когда женщинам сообщили: они вольны покинуть страну либо в таковой остаться, но, раз выехав, вернуться они не смогут: сирийское правительство визы им не продлит.
Монахини дружно запротестовали; последовали затяжные, запутанные препирательства. Француженки заявляли, что при таких обстоятельствах выехать из Сирии они не смогут; ответственное должностное лицо пожало плечами и сказало примерно следующее:
– Отлично. Не езжайте.
Подтекст происходящего нравился Свиттерсу все меньше и меньше, однако открыть свой слегка напомаженный, слюнявый рот он так и не дерзнул.
Со временем исчерпав все свои аргументы перед чиновниками аэропорта – ни один так и не смог объяснить ей причину визовых ограничений, – Красавица-под-Маской принялась лихорадочно названивать по телефону. Похоже, в тот день в сирийском министерстве иностранных дел не было ни души. А служащие французского посольства все до одного находились на совещании. Аббатиса звонила и звонила – тщетно. Тем временем на рейс 023 объявили посадку.
В последнюю минуту – посадочный выход уже закрывался – было решено, что Красавица-под-Маской задержится в Дамаске и попытается уладить проблему с визами. Остальные же полетят в Рим, где, при удачном раскладе, аббатиса присоединится к ним, и, хорошо бы, вовремя: аудиенция у Папы назначена на четверг. Так что аббатиса осталась – изнывая от жары и тревоги, потирая нос, словно волшебную лампу, житель которой, джинн, ненадолго вышел выпить кофе. На самолет они едва успели.
* * *
Три бывшие монахини и одна квазимонахиня (а ведь есть способ избежать сережек-кавычек!) забронировали номера (по рекомендации Свиттерса) в отеле «Сенато». Сей небольшой albergo стоял, как говорится, припав скромной щечкой да к языческой щеке, рядом с Пантеоном на пьяцца делла Ротонда, в самом шумном, самом живописном, самом, если угодно, итальянском уголке Рима: Свиттерс особенно его любил, хотя порой и жаловался, что район как таковой балансирует на пределе допустимой прыткости.
У стойки регистрации Домино вручили записку. Записка оказалась от Сканлани. Сканлани приветствовал пахомианок в Риме. А также сообщал, что аудиенция у Его Святейшества перенесена на 14:30 в среду, то есть на следующий день. А также сообщал, что в Италии выдавать себя за монахинь запрещено законом, так что всем им, особенно их «главе службы безопасности», настоятельно рекомендуется переодеться в гражданское платье.
Ошеломленной стайкой «пингвинки» затаскивали чемоданы (в отеле «Сенато» коридорных не водилось) в карликовый лифт. В лифте за раз помещалось лишь двое; Домино и Свиттерс поднялись последними.
– Я понимаю, тебе это все не по душе, – говорила она, помахивая запиской Сканлани, – но все будет о'кей, вот увидишь. Надеюсь только, что тетушка доберется сюда вовремя. Потому что это ведь ее пророчество. Я не чувствую себя вправе отдать документ без нее.
Бросив сумку в номере, где ей предстояло жить вместе с Мустангом Салли и Пиппи, Домино отправилась в номер Свиттерса помочь ему избавиться от рясы.
– Не вертись, Зю-Зю, сиди спокойно, – игриво поддразнила она. – Осталось расстегнуть еще сорок шесть пуговиц.
Под плотной рясой на нем были только трусы. Мужские нижние трусы на резинке, со снеговичками и кленами и ведерками для сбора кленового сока. Эффектным жестом, поразившим их обоих, Домино сдернула трусы до лодыжек.
Она ласкала его до тех пор, пока он не напрягся и не отвердел, как монтажная лопатка для шин. А затем, сжав его яички в ладони – точно работница с фермы, взвешивающая цесарочьи яйца, – опустилась перед его «Invacare 9000 XT» на колени и лизнула один-единственный раз – провела языком долго, медленно и влажно от пьедестала до бельведера. Свиттерс положил ладони ей на голову, надеясь подтолкнуть к продолжению, но Домино встала и отошла от кресла. Она вся дрожала.
– Я так тебя хочу, что просто завизжать готова. Так тебя хочу, что того и гляди заору, брызгая слюной, и примусь сцарапывать цветочки с обоев. Я так тебя хочу, что того и гляди опрокину мебель, стану молиться Господу, написаю в трусики и разрыдаюсь.
– Но? – переспросил Свиттерс.
Домино отступила еще на шаг. Одно-единственное словечко – а в горле у него так пересохло, что не сразу его и выговоришь. Собственно говоря, то был голос Малыша-Мишутки.
Свиттерс напрягся еще больше прежнего, если, конечно, такое физиологически возможно, – а в следующий миг накатил жар, словно сатирова малярия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191