Его магия была могущественна, но когда он встречался в одиночку с несколькими врагами, применял лишь силу своего слова. Артакан поведал им историю светлой обители и незыблемой справедливости и правоте живущих в ней, и темные колдуны внимали ему. Он стал их учителем, и вместе они одержали верх в одной из решительных битв за восточные города…
– Все еще хочешь быть героем, – перебил Скит, и в его голосе послышалось неодобрение. – Считай, что ты им уже стал, доверившись темному колдуну. А я ему не доверяю. Да и чем кончилась та история – один из его учеников стал предателем!
– Не предателем, – возразил Инведнис. – Всего лишь стечение обстоятельств – в городе, который готовились захватить светлые, находился отец этого ученика. Он предупредил отца, а тот, соответственно, не мог не оповестить остальных темных.
– Какая разница. В результате битва оказалась проиграна, а Артакан и все новообращенные поплатились жизнью… Это опасные игры, Гаст. К тому же сомневаюсь, что он поделится своими знаниями. Как ты намерен добыть их?
– Не беспокойся – займусь этим сам, – едва слышно вымолвил Гаст. – Разбуди его – ужин готов.
Я подскочил на месте, когда меня окатило ледяной водой, и успел различить серый туман рассеявшейся над головой тучки и промелькнувшую усмешку Скита. Не сдержавшись, я метнул на него злой взгляд.
– Тэрсел, держи, – сказал добродушно Инведнис, протягивая мне тарелку с едой, тем самым разрядив напряжение между мной и магом воды.
Поблагодарив, я уселся у костра. На тряпице лежали черный хлеб и перышки зеленого лука. В тарелке оказалась просяная каша. Я взял хлеба и лука и занялся едой. Все же лучше, чем ничего. Ели молча. Гаст, казалось, созерцал огонь, но иногда украдкой поглядывал на меня. Я же размышлял над услышанным: у нас в обители и слыхом не слыхивали об этой истории. Хотя, если она и имела место, то темный Совет сделал все, чтобы о ней знали как можно меньшее число колдунов… После ужина Гаст разложил на земле карту, и все трое склонились над ней.
– И кто составлял это? – я бегло осмотрел ее из-за спины Гаста, заметив ряд неточностей и сплошные белые пятна.
– Я, – огненный маг обернулся ко мне. – Тебя что-то не устраивает?
– У меня есть… вернее, была более точная карта. Но она осталась в куртке и, скорее всего, теперь безнадежно попорчена водой, – мое едкое замечание, конечно, относилось к Скиту. – Неужели во всей светлой обители не нашлось ничего получше?
– Каждый светлый маг должен составить свою карту по мере изучения местности, в которой он побывал. Разве у вас не так?
– Кажется, это лучше делать по уже готовой карте. Зачем исследовать то, что уже изучено?
Но Гаст успел опустить взор на карту. Его палец прочертил невидимую линию по Восточному тракту и замер в жирной чернильной точке на самом краю ломаной линии материка – дальше расстилалось Восточное море.
– Через год мы должны добраться до восточного побережья.
– Год? – удивился я. – Туда всего месяц пути.
– У нас еще много дел, – палец Гаста вновь переместился по карте, показав сплошные пробелы по обеим сторонам Восточного тракта, и чуть усмехнулся, обнаружив на моем лице разочарование. – Давайте спать. Завтра с рассветом двинемся в путь.
Колдуны стали устраиваться на ночлег. Я подошел к Шэду, провел пальцами по мягкой морде и шепнул несколько слов. В ответ он тряхнул головой, и в его темных зрачках я увидел отражение собственной насмешки. После этого я вернулся к костру, положил под голову седельную суму и тут же заснул.
Шэд ткнулся влажной мордой в щеку, когда на востоке появилась серая полоска – всего лишь намек на скорый рассвет. Костер угас, превратившись в уголья. Гаст и Инведнис спали, повернувшись ко мне спиной. Лицо Скита чуть подрагивало во сне: похоже, он оказался последним, кому удосужилось караулить меня. Я осторожно поднялся и неслышно ускользнул в темноту. Тихо позвал, подхватив седло:
– Шэд!
Конь ловко подцепил зубами седельную суму, и мы направились вон из лощины. У подножия холма я скоро оседлал его и поскакал прочь, представляя, как будут выглядеть физиономии колдунов, когда они проснутся.
Через пару часов я нагнал их на Восточном тракте. Они обернулись на перестук копыт и застыли в крайнем изумлении. Я попридержал Шэда, разгоряченного галопом, неспешно подъезжая к ним.
– Доброе утро! – произнес я с улыбкой, которая едва не превратилась в усмешку.
– Доброе утро, – буркнул Гаст, нахмурившись, а остальные и вовсе промолчали.
– Хм-м, – протянул я, пробежав их лица. – Уж не подумали ли вы, что я удрал?
– Подумали, – мрачно обронил Гаст, буравя меня взглядом.
– Всего-навсего решил вернуться за курткой: вспомнил, что на карте защитное заклинанье от сырости и огня, – я достал из-за пазухи сложенный в несколько раз листок.
– Мог бы и предупредить, – подал голос Инведнис.
– Не хотелось никого будить, – бросил я злорадно Скиту. – Вы все так крепко спали.
Маг воды в один миг покраснел до самых ушей – видимо, с утра ему пришлось достаточно выслушать от Гаста.
– Зато ты пропустил завтрак, – заметил Инведнис.
– Вовсе нет, – я достал из-за одного кармана куртки свежеиспеченную булку хлеба и с аппетитом принялся жевать.
В другом кармане лежала пара горстей сушеных яблок и лесных орешков. Колдуны с недоумением переглянулись.
– Где взял? – полюбопытствовал Гаст.
– Встретил крестьянскую девушку…
– Ты посмел отобрать у нее еду?! – Инведнис воззрился на меня.
– Почему сразу отобрал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21