Ухватив ее за руку, он поволок девушку за собой. Ее вдруг охватил ужас.Свободной рукой Барбара стукнула его по затылку — повернувшись и злобно шипя, он дал ей оплеуху. А потом откуда-то вынырнул Келси Хан-сон — одетый и мрачный. Заслонив широкой спиной Барбару, сделал легкий кружной выпад. Последовал резкий удар — не громкий, но безусловно мощный. Лощеная, выхоленная, самоуверенная фигура плюхнулась в мокрые кусты, стукнувшись головой о стальной шест фонаря. Оглянувшись, Хансон схватил Барбару за руку и потащил мимо бассейна, сквозь стеклянные двери, по мокрой траве к узкой и мокрой лесной тропинке. Она причитала на ходу, но Келси не обращал внимание на ее шепот. Мокрые листья насквозь промочили ее одежду.— Ты была права, Луэлл, — бормотал Келси Хансон. — Ах, как ты была права, Лу, дорогая. Все они мерзавцы, я должен был тебя слушать. Идем к себе домой, золотце. Глава 8 Матч начинался в восемь. Энджи Пауэлл пришла так поздно, что, когда переобулась, успела сделать лишь один бросок для разминки. Она была признанной надеждой женской команды города. Соревнование шло на одиннадцатой и двенадцатой дорожках. Это ее беспокоило: на одиннадцатой Энджи всегда не везло. Она была чуть кривовата, приходилось делать бросок посильнее, а в результате — куча ошибок.Энджи, улыбаясь, кивая направо и налево, здоровалась с подружками. На ней были белые туфли из лосиной кожи, белые шерстяные носки, белая теннисная юбочка в складку и белая блузка без рукавов, на которой сзади голубыми нитками было вышито: “Кимберленд”. Она сама вышивала надпись, и буквы выглядели крупнее, красивее, чем отпечатанные по трафарету.Шар был белый, тяжелый — такими играют мужчины. Она тщательно отработала особый, собственный стиль, чтобы максимально использовать свой рост и силу. Бросая мяч, чувствовала себя ловкой, сильной и точной. Ей нравилось, когда ее уверяли, что она играет в кегли, как мужчина. Однако несколько месяцев назад один приятель заснял кинокамерой ее подачи, и она была разочарована своим видом. Золотые кудряшки подпрыгивают, чересчур по-девчоночьи виляет бедрами, а когда снимали в профиль, было видно, как безобразно трясутся груди. С тех пор она затягивала волосы белой повязкой, носила тесный бюстгальтер, тщательно контролировала движения бедер.В первой игре она понимала — дела идут плохо: один раз шар вообще промазал, а еще дважды не смогла одним ударом повалить все кегли. Нужно сосредоточиться. Ей мешали посторонние мысли — выражение лица Джеса в тот момент, когда мистер Сэм его вышвырнул, поведение и вид мистера Сэма, опасения, что Джес может наделать хлопот.Нет, прочь все лишнее из головы. Пока шар летел, ей казалось, что промажет, но в последнюю минуту он уложил все кегли. Энджи прыгала, хлопала в ладоши, сияющими глазами обводя подружек. Вторую игру закончили с перевесом в шестьдесят очков, третью выиграли с преимуществом в сорок и стали победителями.Линда спешила домой. Оставшиеся четыре подружки зашли, как всегда, на бутерброды к Эрни. За Алмой заехал ее парень. Дженни и Стефани стали выпытывать у Энджи, что произошло между мистером Сэмом и Джесом Гейблом. Энджи старалась подавить раздражение, с какой стати им об этом знать? Они же просто служащие. Им не понять, что такое настоящая преданность. Лишь бы о чем посплетничать.Дженни обещала подвезти Стефани на своей машине. Энджи вышла с ними, вроде бы собираясь тоже отправиться домой в своем маленьком сером “рено”, но стоило им отъехать, вернулась обратно и, зайдя в телефонную кабинку, набрала номер конторы Джеса. Раздалось восемь гудков, потом десять, и, когда она уже решила дождаться пятнадцати, Джес поднял трубку.— Это Энджи, Джес. Энджи Пауэлл. Я так и знала, что ты еще работаешь.— Хочешь сказать — знала, почему я должен работать.— Думаю, что да. Хотела сказать тебе, что завтра до трех ты должен принести почти все досье.— Кому их передадут?— Этого я действительно не знаю, Джес.— Клянусь, он вел себя как спятивший. Ни с того ни с сего. Вышвырнуть меня... буквально вышвырнуть! Ты же была при этом. Видела когда-нибудь что-то подобное?— Никогда, Джес. Ни разу. Честное слово, он на себя не похож, с тех пор как она умерла.— Это уж точно.— Но через какое-то время он опять станет прежним.— Слишком поздно для меня.— Это еще как посмотреть.Он осторожно спросил:— Что ты имеешь в виду, Энджи?— Мне вообще не следовало бы с тобой говорить.— Ну и?..— Но в самом деле ты ему очень помогал. Я-то знаю, как ты ему нужен.— Конечно. Попробуй ему это сказать.— Уже пробовала.— Спасибо, Энджи. Старайся и дальше.— По-моему, больше всего это зависит от тебя. Если ты еще хочешь работать на него после того, что он сделал.— Хочу. Поверь, меня не так легко оскорбить.— Ну... у меня есть кое-какие идеи.— Например?— Думаю, они тебе подойдут. Но по телефону не могу сказать. И встречаться нам не следует.— Почему?— Кто-нибудь увидит нас вместе. И будет нехорошо, если об этом узнает мистер Сэм. В нынешнем состоянии он, возможно, вообще не поймет, что я встретилась с тобой только для того, чтобы помочь ему. Знаешь, Джес, до тебя мне дела нет. Я просто хочу, чтобы у мистера Сэма был первоклассный помощник в его неприятностях.— Никто нас и не увидит вместе.— И никому не скажешь, что мы встретимся?— Ни единой душе.— И что ты предлагаешь?— Может, зайдешь ко мне?— Ох, нет. Не годится, Джес.— Сэм хочет меня видеть, звонил мне. Злой как черт. Нисколько не успокоился.— Зачем он хочет с тобой встретиться?— Этого не говорил.— Вы встречаетесь сегодня вечером?— Нет. С ним невозможно говорить разумно. Если у тебя есть идеи насчет него, ей-богу, я этого не забуду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56