Комната затихла.
Поднялся пожилой человек и всем улыбнулся.
– Поскольку я являюсь председателем этой конференции, я уполномочен с удовольствием представить «нового» автора, входящего в нашу среду. – Он сделал паузу и потом улыбнулся сидящей рядом Мэри.
– Сомневаюсь, что найдется человек, не прочитавший утренних газет и не спросивший себя: «Как же это может быть?» – продолжал председатель. – Как могло оказаться, что тот волшебный писательский голос, который, как мы считали, принадлежал мужчине… тот писатель, которого, как мы думали, потеряли из-за досадно ранней смерти… как же он мог по-прежнему быть среди нас?
Публика в комнате, приятно насытившись, одобрительно гудела в ответ. Полу они казались куклами – заводными куклами, которые бессмысленно качают головами.
– Я рад отметить, что сегодня вечером здесь нет ни телевизионных камер, ни репортеров, – продолжал председатель. – Вскоре их будет достаточно. Но сегодня здесь мы: те из нас, кто солидарен друг с другом в выборе пути – сочинении книг. Мы приветствуем автора, которого, как мы считали, потеряли навсегда, автора книг: «В кварталах», «Странная девушка», «Для лучшего и для худшего», «Точная цена», «Хозяин», «Молящая судьба», «Украденная жизнь» и «Время гореть» – Мэри Квин!
Пол удивленно смотрел вокруг, голова его кружилась от этого парада книжных названий – он слышал аплодисменты…
Мэри поднялась из-за стола.
– Спасибо, – сказала она тихим голосом. – Лицо ее было бледно, а глаза глубокими и темными. Вдруг она неожиданно улыбнулась. – И я не должна забыть поблагодарить Музу, эту ветреную женщину, которая посещает писателей по ночам, случайно, тайком. Давайте не обижать Муз.
Все снова зааплодировали.
– Теперь, – сказал председатель, – хочу представить вам мужа Мэри Квин, ее биографа, мужчину, который следует за этой великой женщиной, которую мы чествуем сегодня!
Пол встал и подошел к Мэри, его салфетка зацепилась за что-то. Сквозь шум аплодисментов он шел по комнате. Если Пол и произнес что-то, шевеля губами, то этого никто не смог услышать.
Хьюд Брустер похлопал Пола по плечу, когда тот шел в гостиную вместе с Томом Хокером. Туча агентов и издателей собралась вокруг Мэри на террасе. Пол видел их сквозь стеклянные двери.
– Извините меня, – сказал Хьюд. – Простите, что вынужден прервать вас и мистера Хокера, но я обязан сообщить вам о телеграмме, которая пришла еще утром. – Он протянул конверт Полу. – Кроме того, должен предупредить вас, – сказал он Полу конфиденциальным тоном, кладя газету на близлежащий столик. – Мы готовы к тому, что разнесутся слухи за пределы виллы. Здесь не будет репортеров, можете не опасаться этого. Это частное владение. Мы будем контролировать все звонки, которые начнутся, – а они, конечно, начнутся! – Он кивнул Тому и удалился.
– Можно сесть здесь, – сказал Том, указывая на кушетку.
Пол сел, не отрывая глаз от газеты на столике. Это было какое-то международное издание на английском языке. Портрет Мэри был на первой странице, озаглавленной «Лжец ради Любви».
Том Хокер тоже посмотрел на портрет.
– Превосходная фраза – «Лжец ради Любви». Вы не подумали о ней как о заголовке для вашей биографии?
– Извините, что прерываю вас… – обратился к ним молодой человек, стоящий неподалеку. – Какая чудная история! Возвращение из мертвых! Примите мои поздравления! – Он пожал руку Полу.
– Ну а теперь… – сказал Том, когда они снова остались одни. – Может быть, мы закончим с вами договор, пока вы еще здесь – благословенное время, – договоримся выпустить биографию, пока история с Мэри еще является для всех новостью. Рукопись у вас в порядке?
– Можно сказать, что да, – ответил Пол.
– Что-то вроде дымовой завесы, которую рассеивают эти новости, не так ли? «Матрикс-Пресс» не сможет продать книгу – не теперь, – и мы перехватим у них инициативу с новой книгой. – Он улыбнулся. – Сколько времени понадобится вам прокрутить все это?
– Прокрутить? – спросил Пол. Его голос для него самого прозвучал как воронье карканье.
– Вы же, очевидно, сделали Рэндела Элиота центром повествования.
– Я… – заколебался Пол. – Ну да, конечно.
– Интерпретация романов в аспекте событий его жизни… его долгая болезнь… творение в состоянии транса… он все диктует Мэри… что-нибудь вроде этого? – Том покачал головой. – Это все нам не нужно.
Глаза Пола по-прежнему были устремлены на портрет Мэри в газете.
– Но вот то, что вы, должно быть, пишете дальше, то есть – анализ творчества Мэри как собственно литературного творчества, ведь в этом скрупулезном текстовом анализе – не правда ли? – вы и не обнаружили ничего похожего на жизнь Рэндела? – спросил Том. – Я, например, нашел у Мэри структурные модели «Алисы в Стране Чудес». Да вы наверняка анализировали их. Они, в частности, пронизывают роман «В кварталах», да и ее второй роман, «Странная девушка»…
Пол вспомнил лицо Мэри, сияющее от радости и удовольствия, когда она говорила: «Старик – это Чеширский Кот, он говорит невесте: «Мы все здесь сошли с ума».
Том продолжал:
– В общем, это как раз то, чего бы мы хотели в новой биографии.
– В новой биографии, – повторил Пол.
– Мэри Квин сейчас самая горячая новость в литературном мире. И каждый захочет прочесть вашу книгу, если мы удачно организуем ее сбыт – эта история так привлекательна! Жена, которая спасает мужа и его содержит! Мать, которая воспитывает своих детей, разгоняет тучи над их головой, строит репутацию своему мужу и отцу! Выход трех ее новых романов! Она становится победительницей всех возможных литературных премий! А потом…
Том хлопнул Пола по спине:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98