– Я уже наслышана об этом. Тем более что мамочка, кажется, не раскаивается в содеянном. – Алекс вылила в воду средство для мытья посуды.
– По-твоему, она испытывает удовлетворение?
Алекс быстро обернулась к Джиму, и хлопья пены упали на кафельный пол.
– Понятия не имею! Я знаю только то, что мой отец убит, и застрелила его она!
Джим стоял посреди кухни и смотрел на Алекс. Его присутствие напомнило ей о том, что было у нее когда-то и что она потеряла. Из ее жизни ушли тепло и любовь.
– Когда же это кончится, Алекс? – грустно проронил Джим. – Когда ты наконец перестанешь оправдывать его? Твоего отца больше нет – пора взглянуть правде в глаза.
– Не смей меня поучать! Сам-то ты хорош! Или мне следовало закрывать глаза на твои интрижки?
– Давай не будем об этом.
– Почему? Запретная тема?
– Нет, но все не так, как ты себе представляешь.
– По крайней мере я никогда не изменяла тебе!
– Физически – нет.
Алекс оторопела. Понятно, кого он имеет в виду. Ее отца. Она стряхнула с рук пену и ударила его по щеке. Звук пощечины прозвучал в тишине резко, как выстрел.
На мгновение Алекс показалось, что Джим сейчас ударит ее. Черт подери, ей хотелось, чтобы он сделал это! Но за шестнадцать лет совместной жизни Джим ни разу не поднял руку на Алекс и не собирался сейчас изменять своим правилам. Он молча повернулся и взял со стула куртку. Она следила за каждым его движением, и сердце ее разрывалось от обиды и любви.
– Попрощайся за меня с девочками, – спокойно сказал Джим. – И чаще о них вспоминай. – Остановившись в дверях, Джим смерил Алекс тяжелым взглядом. – Старик всегда был для тебя на первом месте, и они это чувствовали. Но он их дедушка.
И Джим ушел. Алекс застыла как статуя. Ей казалось, что если она сейчас пошевелится, то разобьется на тысячу мелких осколков, как фарфоровая ваза.
Очнувшись, Алекс с глухим стоном опустилась на стул. Сзади нее шумела вода – она забыла закрыть кран, и теперь мыльная пена перелилась через край раковины и стекала на пол. Но Алекс впервые в жизни не бросилась за тряпкой. Ее туфли намокли, а инструкция к попкорну, которую она случайно смахнула со стола, набухла и покоробилась от влаги.
Глава 7
– Не сможешь приехать на похороны? Что это значит? – Дафна прикрыла трубку ладонью, хотя Китти была внизу, на кухне.
Последовало молчание, затем донесся тяжелый вздох Роджера.
– Мне очень жаль, радость моя, но я не оставлю Дженни. У нее температура и кашель.
Дафна встревожилась: дочка больна!
– Я думала, у нее обычная простуда.
– Надеюсь, ничего серьезного, но лучше проявить осторожность.
Дафну одолевали сомнения. Материнский инстинкт требовал, чтобы она немедленно летела домой. Однако что-то в голосе Роджера насторожило Дафну – шестое чувство подсказывало ей, что Дженни не так уж серьезно больна. Насморк – не более того. Дафна знала это почти наверняка.
Трагические события последних дней стерли из ее памяти сцену в книжном магазине: Роджер, флиртующий с блондинкой. Да-да, именно флиртующий. Тогда Дафна даже не допускала мысли о том, что Роджер изменяет ей. Но теперь, после того, что Китти рассказала ей об их отце, после безобразного поведения Берил у его гроба, она готова была в это поверить.
– А твоя мама? – Дафна стиснула телефонную трубку. – Она наверняка согласится посидеть с детьми несколько дней.
– Мама и папа в Лондоне, – ответил Роджер так, будто повторял это в сотый раз, хотя Дафна слышала об этом впервые. – Я не хочу оставлять моих детей без присмотра. Они очень расстроены. – И тоном, взбесившим ее, добавил: – Мне очень жаль, что ты там одна, но надо думать в первую очередь о Кайле и Дженни.
«Мои» дети! Как будто только Роджер в ответе за них и ставит интересы детей выше собственных. А его жена не понимает этого, и ему приходится терпеть придирки Дафны, поскольку он несет ответственность и за нее тоже.
Да, на это трудно что-либо возразить. Если Дафна скажет, что нуждается в его поддержке, какая же она после этого мать? Предположим, Дженни серьезно больна. Значит, Роджер правильно сделал, что остался с детьми.
Так почему же образ заботливого отца, укладывающего детишек спать и читающего им на ночь книжки, не приносит ей утешения?
«Да потому, что ты не веришь ему…»
Роджер всегда делал вид, что заботится о других, а на самом деле заботился только о себе. Позапрошлой зимой Дафна подхватила грипп и просила мужа прийти с работы пораньше, и он пришел пораньше – всего лишь на полчаса. Или их поездка в Санибел в феврале – сбой в компьютере стоил Дафне обратного билета… и Роджер вылетел без нее, оправдываясь тем, что ему, видите ли, необходимо присутствовать на операции, и он не имеет права опаздывать.
– Так когда же ты приедешь? – спросила она.
– Не знаю. Но как только представится возможность, я сразу же прилечу, Даф. А пока я тут позвонил кое-кому, связался с нужными людьми.
– С нужными людьми?
– А ты не считаешь, что твоей матери не обойтись без хорошего адвоката? Давай без обиняков.
Дафна чувствовала, что теряет контроль над собой.
– Насколько мне известно, Том Кэткарт прекрасный адвокат.
– Да – для такого маленького городишки, как Мирамонте, – хмыкнул Роджер. – А я хочу нанять знатока своего дела.
Неделю назад Дафна не стала бы спорить с мужем, ведь у него железная логика, и он старается ради ее матери. Но за последние несколько дней что-то изменилось и в Дафне, и в ее отношении к Роджеру – так маленькая, незаметная глазу поломка мешает колесам вращаться.
– Жить в большом городе – еще не значит быть семи пядей во лбу, – парировала она. – Если помнишь, я тоже уроженка Мирамонте, однако же это не помешало мне выйти за тебя замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98