Джош почти добежал, когда увидел вспышку раскаленного добела воздуха,
будто в одно мгновение включили сотни миллионов многоваттных ламп. Джош
отвел свой взгляд от поля и увидел свою тень на теле Поу-Поу Бриггса, и в
этот самый короткий промежуток времени, длиной в тысячную долю секунды, он
увидел, как в голубом свете лопнули глаза Поу-Поу. Старик вскрикнул,
схватился за лицо руками и упал на сетчатую дверь, срывая ее с петель.
- О Боже, Иисус, о Боже! - бормотала Дарлин. Ребенок молчал.
А свет становился все ярче, и Джош чувствовал, как он омывает его
спину, сначала ласково, как солнце в погожий летний день. Но тут же жар
увеличился до уровня печи, и прежде чем Джош добежал до двери, он
почувствовал, как кожа на его спине и плечах зашипела. Свет был настолько
яркий, что он не видел, куда идет, и тут его лицо стало так быстро
распухать, что он испугался, что оно лопнет, как чересчур сильно надутый
пляжный мяч. Он запнулся, через что-то перелетел - это было тело Поу-Поу,
корчащееся от боли в дверях. Джош чувствовал запах горящих волос и жженой
кожи, и в голову ему пришла сумасбродная мысль: Я поджаренный сукин сын!
Он еще мог видеть сквозь щели распухших глаз; мир был колдовского
бело-голубого цвета, цвета призраков. Впереди него был раскрыт люк. Джош
дополз до него с помощью свободной руки, затем ухватил старика за руку,
подтащил его за собой, вместе с женщиной и ребенком, к открытому квадрату.
От взрыва в наружную стену застучали камни. Бензоколонка, понял Джош;
кусок горячего рваного металла чиркнул по правой стороне головы. Полилась
кровь, но ему некогда было думать о чем-то другом, кроме как попасть в
подвал, потому что за спиной он слышал какофонию завывания ветра, подобную
симфонии падших ангелов, но не осмелился посмотреть назад и узнать, что
надвигается с поля. Весь домик трясся, бутылки и банки сыпались с полок.
Джош швырнул Поу-Поу Бриггса по ступенькам как мешок с зерном, потом
прыгнул сам, содрав ляжку о доску, но продолжая держать рукой женщину и
ребенка. Они скатились на пол, женщина визжала сорванным задушенным
голосом. Джош вскарабкался наверх, чтобы закрыть люк.
Тут он поглядел на дверной проем и увидел, что надвигалось. Смерч
огня.
Он заполнил все небо, выбрасывая из себя зазубренные красные и
голубые молнии и неся в себе тонны чернеющей земли, сорванной с полей. В
этот момент он понял, что огненный смерч надвигается на бакалейный
магазинчик Поу-Поу и через несколько секунд сметет его.
И тогда они просто либо будут жить, либо погибнут.
Джош высунулся, закрыл люк и спрыгнул со ступенек. Упал он боком на
бетонный пол.
- Давай! - подумал он, зубы его ощерились, руки сжали голову. -
Давай, черт тебя возьми!
Неземное нашествие мощного рычащего и крутящего ветра, треск огня и
оглушающий удар грома заполнили подвал, выметая из сознания Джоша Хатчинса
все, кроме холодного, безумного страха.
Бетонный пол внезапно содрогнулся, потом поднялся на три фута и
раскололся, как разбитая фарфоровая тарелка. С дикой силой его швырнуло
вниз. По барабанным перепонкам Джоша била боль. Он открыл рот, и хотя
знал, что кричит, крика своего не услышал. И тут потолок подвала
прогнулся, балки захрустели как кости на зубах голодного зверя. Джоша
ударило по затылку; он ощутил, что его подбросило и закрутило как винт
самолета, а ноздри его были забиты плотной мокрой ватой, и все, чего ему
хотелось, так это выбраться с этого чертова борцовского ринга и попасть
домой.
Потом он ничего больше не чувствовал.

10. ДИСЦИПЛИНА И КОНТРОЛЬ ДЕЛАЮТ ЧЕЛОВЕКА МУЖЧИНОЙ
10 часов 17 минут до полудня (горное дневное время).
Земляной Дом
- На десяти часах еще больше корпусов! - сказал Ломбард, когда радар
провернулся еще раз и на зеленом экране сверкнули яркие точки. -
Двенадцать идут на юго-запад на высоте четырнадцать тысяч футов. Боже,
поглядите, как эти матки идут! - Через тридцать секунд вспышки ушли за
радиус действия радара. - Еще пять приближаются, полковник! - Голос
Ломбарда дрожал от страха и возбуждения, его лицо с тяжелым подбородком
раскраснелось, глаза за стеклами очков, по типу летных, расширились. -
Идут на северо-запад на семнадцати тысячах триста. Это наши. Идите, детки!
Сержант Беккер ухнул и ударил кулаком по ладони.
- Сотрем Ивана с карты! - заорал он.
Позади него покуривал трубочку капитан Уорнер и невозмутимо наблюдал
здоровым глазом за радарным экраном. Двое техников в форме управляли
радаром на периметре. Через комнату в кресле полулежал сержант Шорр, глаза
его были остекленевшие и неверящие, и его страдающий взгляд все время
подбирался к экрану главного радара и сразу же отскакивал к
противоположной стене.
Полковник Маклин стоял за правым плечом Ломбарда, скрестив руки на
груди, все его внимание сосредоточилось на зеленых вспышках,
передвигающихся на экране в последние сорок минут. Легко было разобрать,
где русские ракеты, потому что они направлялись к юго-востоку, по
траекториям, которые вели их к среднезападным базам ВВС и зонам с
межконтинентальными баллистическими ракетами. Американские ракеты летели
на северо-запад на смертоносное рандеву с Москвой, Магаданом, Томском,
Карагандой, Владивостоком, Горьким и сотнями других целей в городах и
ракетных базах. У капрала Прадо на голове были наушники, ловящие слабые
сигналы от коротковолновиков по всей стране.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47