Майкл понял, что Сэмюелсон любит Оливию, любит той любовью, какую большинство мужчин понять не могут.
– Такое когда-нибудь случалось раньше, Сэмюелсон?
– Нет, сэр. – Сэм поколебался, заерзав в кресле. – Когда-то очень давно я видел, как она целовалась с племянником викария. Вы это имеете в виду?
– Да. – Майкл знал об этой истории. Удивительно, что многое в жизни Оливии становится известно другим.
– Это было только один раз. Я не ездил с ней в Лондон на сезон. Она рассказывала мне, что там не было интересных людей, за исключением виконта Бендасбрука, но она никогда не говорила о возможности брака с ним.
Должно быть, Большой Сэм почерпнул эти знания от самой Оливии-Болтушки. Требовались еще некоторые подробности, хотя сейчас Майкла в первую очередь интересовало, почему виконт не подходил в качестве мужа. Может, он был безразличен к еде?
– Закончи рассказ о том, что произошло в тот день, когда ты позволил Лолли встретиться с ее новым возлюбленным.
– Он не был ее возлюбленным. – Сэмюелсон произнес это так, словно Майкл был глупцом. – Это все ложь. Я понял, что это была ложь. В тот момент, когда увидел экипаж, который удалялся по дороге. Я побежал, побежал изо всех сил, но я плакал и не мог догнать их. – Он встал. – Вы, наверное, не захотите взять меня на этот пост, раз я не могу отличить честного человека от лжеца.
– Сэмюелсон, ты должен выслушать меня.
Сэм снова сел, и Майкл посмотрел ему в глаза.
– Не так-то много людей, которые способны отличить ложь от правды, если они очень хотят во что-то верить.
– В самом деле, сэр? Я думал, что это одна из моих слабостей. Я всегда верю чужим словам. – Сэм посмотрел в окно. – Я привык верить тому, что мне говорят люди. А сейчас я боюсь, что все лгут.
Большей частью они действительно лгут.
– Ты научишься различать, кому можно верить и в ком нужно сомневаться. Ты можешь всегда прийти ко мне и спросить, если ты не уверен. Хоть десяток раз за ночь.
Большой Сэм кивнул.
– У меня есть еще один вопрос, Сэмюелсон.
Большой Сэм снова кивнул и подался вперед, словно боясь пропустить хотя бы слово.
– Ты давал этим людям какие-нибудь корзины?
– Нет, сэр. Я никогда раньше не видел этих людей.
Что ж, придется спросить Оливию, в чем она была, когда ее похитили, чтобы определить, все ли предметы ее одежды вернули.
– Сэмюелсон. – Майкл встал и подождал, пока встанет Большой Сэм. – Мы все допускаем ошибки, начиная от принца-регента и кончая посудомойкой.
– Да, я знаю.
Ответ был чисто формальный. Майкл видел, что Сэм не освободился от чувства вины.
– Иди к лорду Дэвиду и расскажи ему все. Посмотрим, что он предложит.
– Вы думаете, он пригласит меня на боксерский ринг?
– Нет, не думаю. А что?
– Хорошая взбучка помогла бы мне почувствовать себя лучше.
– Если так, я встречу тебя на ринге. С позволения лорда Дэвида.
Большой Сэм выглядел безмерно счастливым от перспективы оказаться хорошо избитым. Поклонившись, он вышел из домика, на момент остановившись, чтобы поговорить с Оливией.
Майкл смог определить тот момент, когда Сэм признался Оливии в том, как его обманули. Ее сочувственное выражение сменилось недоверием, даже потрясением. Она положила ладонь на руку Сэма и заговорила с ним так серьезно, что Майклу даже не требовалось слышать, что именно она говорит.
Сэмюелсон низко ей поклонился, и Оливия погладила его по голове. Затем Сэм быстрым шагом направился к замку. Хмурое выражение на лице Оливии сохранилось и тогда, когда она вернулась в комнату.
– Вы сказали Большому Сэму, что встретитесь с ним на боксерском ринге?
– Да.
– О чем вы думали? – Хмурое выражение на ее лице сменилось раздражением.
– Думаю, что самое меньшее, что я могу сделать для этого человека, это освободить его от чувства вины за похищение. Он не получит ни одного синяка, зато займет новый пост с большей уверенностью и чистой совестью.
– Но я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас пострадал. Это варварство!
– Возможно, так считаете вы, но лорд Дэвид знал, что делал, когда строил этот боксерский ринг.
Она скрестила на груди руки и отвернулась к окну. Очевидно, его ответ не слишком ее удовлетворил.
– Как поживает Троя? – спросил Майкл, хотя и знал, что его лошадь чувствует себя не менее счастливо, чем лакей, получивший неожиданный выходной день.
– Троя чувствует себя великолепно, – Оливия быстро повернулась, очевидно, обрадовавшись тому, что можно обменяться наконец хорошими новостями. – На конюхов ваша лошадь произвела огромное впечатление, и они согласны с тем, что только окрас мешает признать ее идеальной. Я сказала им то, что говорили вы. Что этот окрас скоро станет последним криком моды.
Майклу очень нравилась эта ее улыбка, хотя он понимал, что вынужден будет согнать ее с лица.
– Оливия, есть нечто такое, о чем я хочу спросить вас. – В этот момент ему пришло в голову, что он должен был спросить разрешения у миссис Блэкфорд, прежде чем обсуждать этот вопрос. Слишком поздно.
Майкл предложил Оливии сесть на диван и расположился на некотором расстоянии от нее.
– Мне нужно, чтобы вы сказали мне, какая на вас была одежда в день вашего похищения. Буквально каждый предмет одежды.
– А зачем? – сразу насторожившись, спросила Оливия.
– Некоторые предметы вашей одежды были доставлены вашему брату в день вашего похищения. Мне пришла в голову мысль, что это могла быть совершенно другая одежда, ее могли использовать для того, чтобы вас скомпрометировать.
Майкл опасался слез, но увидел гнев. Гаррет надеялся, что не по его адресу.
– Эти глупейшие Галаты! Эти свиньи!
«Слава Богу, адресовано не мне», – с облегчением подумал Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82