– прошептала Алла и попятилась к двери.
Рита вовремя напомнила подруге, что дверь на замке и если она хочет срочно покинуть помещение, то путь один – через форточку, но посоветовала с этим не спешить, так как в подушке вовсе нет никаких тварей, а шуршат, скорее всего, бумаги.
Все еще опасаясь приблизиться, Алла подождала, пока храбрая подруга не выяснит, что издает шуршащий звук. Рита без страха запустила руку под наволочку, за которой оказалась еще одна, а уже под ней обнаружилась тетрадь.
– Точно, бумаги, – сообщила Рита, извлекая на свет находку.
Убедившись, что это вовсе не мышь, а безобидная тетрадка, Алла подошла поближе. В руках у подруги была обычная тетрадь, вернее, не совсем обычная, может, даже не тетрадь, а большой блокнот, но одно совершенно ясно – находка была очень старая. Обложка и страницы пожелтели от времени, записи сделаны чернилами. Алле как историку хватило беглого взгляда, чтобы понять, что находка относилась к досоветским временам, страницы пестрили твердыми знаками.
– Я же говорила, что мы обязательно что-нибудь найдем! – обрадовалась Рита.
– Очень сомневаюсь, чтобы в этом был толк, – проворчала подруга. – Какое отношение столетняя тетрадь может иметь к только что совершенному преступлению?
– Вот именно столетняя, это же раритет! Удивительно, как это вездесущий следователь ее не нашел? – вдохновленная маленькой победой, щебетала Рита. А вот подруга, не углядев ничего интересного в находке, посоветовала положить ее на место и поскорее отправиться домой, пока их никто не застукал за неприличным, а точнее, за незаконным занятием.
– Да ты что! – возмутилась Рита. – Вот так взять и положить на место?! Неужели тебе, человеку, закончившему исторический факультет, неинтересно хоть одним глазком взглянуть на эти записи?
– Одним глазком я уже взглянула, пошли домой! – отрезала Алла.
Рита подняла футболку, засунула себе за пояс тетрадь и как ни в чем не бывало направилась к окну.
– Ты что, собираешься утащить это? – Алла ткнула пальцем в живот подруги.
– Хочу почитать на досуге, – спокойно заявила Рита и ловко проскользнула в форточку.
Напрасно Алла всю дорогу пыталась доказать, что они поступили нехорошо, утащив тетрадь, упрямая Рита продолжала настаивать на своем. Конечно, Алле и самой было любопытно взглянуть на старинный документ, однако муки совести не давали покоя.
Внимательный настороженный взгляд провожал девушек до самого их дома.
– Ну что там?
– Вроде бы ничего, с пустыми руками идут.
– Все равно, не следовало им туда соваться, не к добру это! – злобно процедил один из наблюдавших.
Войдя в домик, Рита на всякий случай закрыла дверь на замок и быстро выудила из-за пояса добычу. Девушки сели на кровать и стали осторожно перелистывать страницы, от старости напоминавшие пергамент. Листы были убористо исписаны довольно разборчивым почерком.
– На, читай вслух, у тебя это лучше получится, я в этом алфавите сбиваться буду, – сказала Рита.
Тетрадь оказалась чьим-то дневником.
1917 год, октябрь.
Сегодня был сход, войсковой с есаулами собрали станичных с ближайших поселений. На совет прибыли посланцы и «линейцев», прямых потомков первых поселенцев на Кубани, и «черноморцев», потомков запорожцев, заселивших наши земли от устья реки Кубань, до самой реки Лабы позже.
Решили сосчитать отряды, способные противостоять восстанию, сосчитали имеющиеся у нашей рады войска. Сорок девять сотен, шесть полусотен, двенадцать команд. Вышло около девяносто тысяч человек в двух главных частях. Не густо, но продержаться должны.
Несмотря на протесты временного правительства, Краевая казачья рада приняла решение об образовании самостоятельной Кубанской республики. Николай говорит, что негоже казакам жить под советским игом. К тому же никто из нашего правительства не предполагает, что большевики – это надолго. Председатель рады настаивает на своем, хотя и поддерживает белую гвардию, но у него свои виды на будущее Кубани.
1918 год, февраль.
И до нашей Кубани доползло адское пламя гражданской войны. Красноармейские отряды подступают к Екатеринодару со всех сторон. Кубанское правительство понимает, что рано или поздно город будет захвачен красными, однако атаман нашего войска решил сопротивляться красным.
Красноармейцам все же удалось взять город почти без боя, 18 марта отряд ворвался в Екатеринодар. Правительство отдало город и ускользнуло, чтобы не только спастись самим, но и сохранить реликвии. В городе идет погром, громят магазины, расхищают склады с продовольствием, на улицах валяются ящики, шинели, домашний скарб, местная беднота старается утащить домой все, что только можно.
После сдачи города он представляет гнусное зрелище, сомневаюсь, что мы устоим за Кубанью. Теперь внимание военного командования направлено на то, чтобы искать пути дальнейшего отступления. Некоторые предлагают идти в Грузию и переждать там, другие предлагают отступать к Тамани, а оттуда в Крым, третьи настаивают на отступлении к Черному морю, а оттуда на пароходе в Константинополь. На днях Архип предположил, что пароходов может не быть, а если и будут, то попасть на них будет очень сложно, желающих тысячи. Можно, конечно, попробовать прорваться через горы, но там засели «зеленые», а вступать с ними в переговоры, все равно что вести переговоры с большевиками. Хотя «зеленые» и твердят о том, что у них свое определенное политическое движение с чисто народным протестом против гражданской войны, но среди именующих себя зеленоармейцами встречаются по большей части шайки грабителей, наносящие вред своими грабежами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52