Чувствуя плохое настроение племянницы, Анна Михайловна не стала настаивать, и постаралась загрузить ее несложной работой, чтобы отвлечь от грустных мыслей.
Утром Юля как всегда поехала к девочке и задержалась там дольше обычного. Она никак не могла расстаться с крошкой, да и малютка, чувствуя хорошее отношение, не хотела возвращаться в свою кроватку. Маленькими пухлыми ручонками она цеплялась за шею Юли и, кряхтя, поудобней устраивалась на руках. Провозившись полдня с девчушкой, наигравшись и накупив очередных подарков, Юля вернулась домой.
Анна Михайловна была бледна и чем-то встревожена. Рассеянно поглядывая по сторонам, он стала накрывать на стол, ее жесты, обычно плавные, казались неожиданно резкими.
– Теть Ань, что-то случилось?
– Нет, просто… – Анна Михайловна замолчала, подбирая слова.
Взяв тетю за руку, Юля усадила ее на диван и присела рядом.
– Я же вижу, что вы чем-то встревожены. Что произошло, вы не заболели?
– Нет, – отмахнулась Анна Михайловна, – со мной все в порядке.
– А с кем не в порядке?
– Понимаешь, тут такое дело, даже не знаю с чего начать, – замялась Анна Михайловна.
– Начни с начала, – серьезно сказала Юля и приготовилась внимательно слушать.
– Помнишь, я тебе рассказывала о своей хорошей приятельнице Тамаре Константиновне?
– Это та, что в соседнем поселке живет?
– Да, она. Мы много лет дружим, тут ехать всего ничего, да кто ж знал, что такое получится. Я-то не согласна, но Тамарочка так настаивала, перепугана очень… – принялась сбивчиво рассказывать Анна Михайловна.
– Я совсем запуталась, теть Ань, давай все по порядку, а то я совершенно ничего не пойму!
– Хорошо, по порядку. Пока ты была у девочки, мне позвонила Тамара. Последний раз мы созванивались на прошлой неделе, ну я и похвасталась, что племяшка моя приедет. Нахвалила тебя, как обычно, что ты врач, в больнице тебя ценят, работы много, даже в отпуск вырваться не могла. В общем, поболтали, как всегда, и попрощались. А сегодня она звонит в слезах и про тебя спрашивает.
– Про меня? – удивилась Юля.
– Да, поинтересовалась, у меня ли ты еще. Я ответила, что ты на пляже, не стала по телефону рассказывать про девочку. А она давай слезами заливаться. Просит, чтобы мы с тобой приехали к ней как можно быстрее. У нее тоже, как выяснилось, племянница гостит и с ней хворь какая-то приключилась, Тамарочка просит, чтобы ты ее племяшку посмотрела, ты же врач.
– Постойте, у них что, в поселке больница не работает или ее вообще нет? Мне, конечно, не сложно осмотреть девушку, но я всего лишь аллерголог!
– Но ты ведь разбираешься не только в аллергии! Больница у них есть, но там какая-то странная история. Племянница Тамарочки попала в аварию, и не хочет обращаться ни в больницу, ни в милицию. Как только слышит про врачей, у нее истерика начинается. Тамара сказала ей, что у меня племянница – врач, что мы люди свои, надежные, за столько лет никогда друг друга не подводили, всегда помогаем в беде, ну девушка и согласилась, чтобы ты ей помощь оказала, только с условием, что никому про нее не расскажешь. Боится она чего-то, прям до одури, все повторяет, что убить ее хотят. Тамарочка думает, это от шока после аварии. Так ты посмотришь девушку? Уж больно плоха она, Тамара боится, как бы не померла.
– Конечно, только я все равно уверена, что ей необходима помощь специалиста.
Взяв свою походную сумку, в которой был нехитрый медицинский набор, чтобы можно было оказать первую помощь, Юля завела свою машину и через двадцать минут въехала в поселок, в котором жила приятельница Анны Михайловны. Тамара Константиновна бросилась благодарить Юлю.
– Погодите благодарить раньше времени и прекратите лить слезы, – остановила ее Юля, – лучше покажите девушку и подробно расскажите, что произошло.
– Конечно, конечно, – суетилась Тамара Константиновна, провожая в комнату, где лежала племянница.
С первого взгляда Юля поняла, что дело серьезное. Довольно молодая на вид женщина была вся в ссадинах и царапинах, на которых запеклась кровь, левая рука неестественно распухла и посинела.
– Температура? – приступила к делу Юля.
– Под сорок, ничем не снимается. Еще тошнота и озноб. В комнате жара, а она все в одеяло кутается, – сквозь слезы сказала Тамара Константиновна.
Осмотрев пострадавшую, Юля пришла к неутешительному выводу: сильное сотрясение головного мозга, вывих ноги и закрытый перелом левой руки, который и дает большую температуру и, как правило, озноб.
– Хорошо еще, что ребра целы, – озабоченно проговорила она, доставая одноразовые шприцы.
– Я сделаю укол, чтобы снять температуру, и введу антибиотик, чтобы локализовать воспаление. Затем наложим на руку шину и доставим ее в больницу. У вас найдется подходящая рейка?
Услышав слово «больница», девушка, которая была в забытьи, начала что-то кричать, из глаз полились слезы. Юля смогла разобрать лишь одно – Настенька.
– Ну вот, опять бредить начала, – принялась причитать Тамара Константиновна.
– Ничего удивительного. Если ее не отправить в больницу, она может умереть. У нее большая потеря крови, нужны капельницы. Антибиотики колоть необходимо через каждые четыре часа, чтобы не было воспаления и заражения крови, – вынесла вердикт Юля.
– Я понимаю, но ей лучше не говорить, что в больницу везем. У нее не просто бред, у нее какая-то мания. Знаете, что она мне сказала, когда ее привезли? Ее привез мой сосед, молодой парнишка. Подобрал на трассе поздно вечером. Она была практически без сознания, только и смогла мой адрес назвать, а потом снова отключилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55