Или перерос – нечем гулять. Я имею в виду ноги, – покосилась она на меня.
Наташкин монолог полностью противоречил тому, что подруга излагала пару минут назад. О любви и верности, о чувстве долга и взаиморасчетах в супружеских отношениях. Именно тогда я и отвлеклась от поисков оправдания перед мужем. Ну не нравятся ему мои задержки с работы, да еще без предупреждения. «Его пример – другим наука». Не очень уверенно представила Димкину кандидатуру на соискание звания мужика, который от жены не гуляет. И не потому, что не дорос или гулять нечем.
– Надо взять ключи с дороги, – заявила подруга… – Кажется, на наших глазах Петухова похитили. С целью наживы. Опомнятся ребята, вернутся за ключами – никакого выкупа не надо, заберут «синюю птицу», потом заявятся к Дашке без приглашения и возьмут то, что душа пожелает. Отдай мой телефон и вылезай. Я одна за ключами не пойду. Кретин! Угораздило же найти любовницу в таком глухом дворе! Ни одного свободного пенсионера на выгуле.
Я вернула Наташке мобильник и осторожно выбралась из машины. Сама она тоже хороша! Ухитрилась припарковать машину впритык к бордюру! Бесконтрольно разросшееся дерево мешало распрямиться. В первый раз такое вижу. Высота метров двадцать пять и раскидистое. Крона, как шатер, тонкие свисающие ветки усеяны буровато-пурпурными резными листьями на коротких черешках.
– Ну, скоро ты там? – не отрывая взгляда от ключей, поинтересовалась вылезшая из своей двери Наташка.
– Я не Маугли!
Огрызнуться не получилось. Протискиваясь в узкое пространство между стволом дерева с плотной, буровато-серой корой и машиной, эти слова я едва выдохнула.
– Так бы сразу и сказала. Лезь обратно! – скомандовала Наташка, удостоив меня сочувствия. – Всю шкуру с дерева спустила. Лучше эти несчастные десять метров проедем на машине.
Но я для себя уже решила – только вперед! И с усилием выдернула собственное тело из ловушки.
– Надо же! – нервно восхитилась подруга. – Так в кино показывают процесс вылета пробки из бутылки шампанского. Только не пенишься. Мне всегда больно смотреть на процесс пустого перевода благородного напитка. Как думаешь, что это за лужица осталась от Петухова? Наверное, уходя от «леди», не пописал на дорожку. А тут форс-мажор… Ты иди, только ключи голыми руками не трогай. Я сейчас, на всякий случай возьму пакет. Ничего, если твой хлеб просто так полежит?
Я хотела посоветовать подруге вытряхнуть из пакета ее собственный батон, но горло перехватило – маленькая лужица, рядом с которой лежала связка ключей, была интенсивно красного цвета. Не веря своим глазам, я медленно подходила к месту падения Ильи Семеновича.
– Фига себе! Неужели Петухов так шлепнулся на задницу, что носом кровь пошла?
Подскочившая Наташка нагнулась и, подхватив ключи, быстро отступила.
– Ирка! Тут на мокром месте какая-то маленькая фигня валяется, похожа на резиновую пулю. Я такие у наших охранников видела. А ключи – от машины. Дуем назад! Нет, стой на месте. Дерево повалишь. Лучше сейчас подъеду.
Уговаривать меня стоять не было необходимости. Гораздо труднее далось Наташке стремление усадить меня в машину. Я никак не могла сообразить согнуться, из оцепенения вывела только новая порция военного марша: в руках у подруги, заменяя собой целый оркестр, начал изгаляться мобильник. Я закрыла уши ладонями, нырнула на переднее сиденье и уже оттуда проорала Наташке:
– Петухова не собирались похищать. Его просто хотели убить, но не получилось. – И тихо добавила: – Теперь уже, наверное, получится.
Наташка мигом завела машину и только тогда ответила на звонок:
– Дашка?! Какого черта?! Ефимов? Ефимов, какого черта?!
Было очень хорошо слышно, как Димка, перебив Наталью, интересуется, где находится его жена. Так и видела его пылающую праведным гневом физиономию. Наташка вопросительно посмотрела на меня, как будто я могла подсказать что-нибудь путное. Все возможные для такого случая причины были давно исчерпаны в моих предыдущих задержках.
– Очень плохо, Дима, что ты не знаешь, где твоя жена, – начала Наташка, явно не зная, что соврать. – Что значит, она была со мной? Выбирай выражения! Что ты о ней говоришь в прошедшем времени? Она не была, она есть!
За считанные доли секунды лицо Наташки прояснилось. Подруга с места в карьер принялась объяснять, как я задержалась на двадцать минут на работе потеряв ключи от кабинета. Затем как мне не понравилась ткань, которую она выбрала для дачных штор, именно потому Наташка вынуждена была ее купить, а теперь эта ткань и ей разонравилась, а под конец пожаловалась на то, как лихо я обсчитала кассиршу в универсаме. Получалось так, что при покупке хлеба мне с пятисот рублей дали лишних четыре с половиной тысячи, а я заметила это только через пятнадцать минут. Пришлось разворачиваться и катить назад – возмещать убыток. И вот, когда мы почти подъехали к дому, выяснилось, что в итоге мне вообще забыли дать сдачу с пятисот рублей. Просто я залезла не в тот карман кошелька. Четыре с половиной тысячи, отложенные мною на черный день, бездумно сунуты в совершенно чужой карман. Черный день можно считать наступившим. Деньги возвращать отказались, пока кассирша не «снимет кассу». Ждем-с.
Кажется, Димка возмущался тем, что я ему не позвонила. Хотя бы с Натальиного мобильника. На деньги ему было наплевать. Подруга уверяла, что мое умственное и физическое состояние этого не позволяло – стрессы один за другим. А шницели он и сам в состоянии разогреть.
– Их еще вчера съели! – запоздало подсказала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16