От меня отрывали кусок, у меня вырывали душу и наполняли меня пустотой, потому что я переставала ощущать в своей голове близняшку.
Вскочив на нетвёрдые ноги, я первая оказалась рядом с ней и склонилась послушать её дыхание.
Но его не было.
Ужас сдавил в своих холодных лапах мои лёгкие и не дал мне вдохнуть. Чувствуя его прикосновение, сердце с болью скрутилось в неразборчивый узел и начало исступленно биться о рёбра. Во всём мире было только одно осознание - разум Киары тлел во тьме моей души, моего шестого чувства рыжими угольями. И в этой тьме я кричала, звала её по имени и впервые в жизни, находясь к ней так близко, не слышала ответа.
Руки Майка и Ника грубо отшвырнули меня в сторону, и я хлопнулась задницей на асфальт.
– Мать его, пульс есть, но она не дышит! - выругался Тур и подложил под голову Киа свою пайту. Тигр тут же оттолкнул его и склонился над моей сестрой, чтобы сделать ей искусственное дыхание.
Краем глаза я увидела, как Эдуард, не стесняясь выражений, спорит с кем-то по мобильному телефону, требуя позвать Крестовского. Я это отметила, но не восприняла. Я воспринимала только то, что не ощущала Киару. Это… это была как пустота в груди, в голове. Как холод. Чувство глубокого отчаянья, когда ты не находишь что-то там, где всю жизнь привык его находить. Я сидела во тьме и кричала, звала Киару, но в ответ не слышала даже собственного эха. Мы с ней одно целое в двух телах, мы с ней всегда есть друг в друге, но сейчас я не видела её в себе.
Я видела довольно ухмыляющегося Тарка, который внезапно навис над поглощёнными своей санитарной обязанностью Ником и Майком. Его я видела, я чувствовала, как шквал ярости и гнева поднимается из глубины меня самой, мешая дышать и думать. А за ними как тень следовало что-то ещё, что-то незнакомое, чёрное, охватывающее мои мышцы и нервы.
Намерения Молнии были куда как недвусмысленны. Но на этот раз я оказалась быстрее.
Секунда - и мы кубарем покатились по асфальту. Иные радостно завыли и попятились, давая нам место. Кто-то изумлённо завопил моё имя, и в этом крике лязгнул ужас. Но мне было плевать на всех. Часть меня, моя Киара лежала без дыхания в трёх метрах от меня, и теперь мне было плевать на всех и на каждого. Всё, что я могла потерять, я уже потеряла и знаю, кто в этом виноват.
Вскочив на ноги, я отпрыгнула назад, давая Тарку возможность подняться на ноги.
– Ну что, мразь, хотел подраться?! - зло процедила я и, стянув с плеч тяжёлый рюкзак, отшвырнула его куда-то в сторону. - Давай подерёмся!!!
Пока он тяжело вставал на ноги, я слышала цоканье каблуков: это Ким бросилась ко мне. И я слышала Эдуарда, который крикнул ей одно-единственное "Жаниль!!!", чтоб она замерла на месте.
В неярком жёлтом свете зрачки Молнии были огромными, как у волка.
– А ведь я могу и перекинуться, детка, - прорычал он и оскалил собачьи зубы.
– Ты можешь хоть раздвоиться, - стянув через голову футболку вместе с рубашкой, я отбросила их и сделала круговое движение кистями рук, чтоб размяться, - я тебя всё равно уделаю по десятое марта.
Я не боялась. Я смотрела в его миндалевидные волчьи глаза и не боялась, потому что он больше ничего не мог у меня забрать. Чёрная ярость гудела в каждой моей мышце, и никогда ещё в жизни я не была так готова к драке, как сейчас. Я хотела её, я не могла без неё, я не могла не подраться и не выплеснуть то, что надрывно вопило во мне.
Мир снова полнился ароматом роз, но сейчас я обещала им всё что угодно, лишь бы они помогли мне очистить мир от одного ублюдка. Душу, жизнь - только бы увидеть его кровь. Мир отступал за стену аловатого тумана - своеобразного полутранса, в котором я ощущала каждую клеточку самой себя и понимала - это совершенство. Совершенство, способное абсолютно на всё. Совершенство, целиком и полностью подвластное моему рассудку.
Не было команды или сигнального цветка. Вместо него за моей спиной на асфальте лежала бесчувственная Киа. Этого было достаточно, чтобы я неожиданно для самой себя первая бросилась вперёд.
Тарк был выше меня, и чтобы достать до его башки, я заставила его согнуться беспощадным ударом в солнечное сплетение. И только потом мои кулаки по очереди впечатались в его морду, пустив по ней ручеёк алой крови.
Пяткой под колено и через себя на асфальт.
Я задавала мелодию - мышцы пели, как гитарные струны. Пели от удовольствия, потому что я напрягала их по полной, заставляла сокращаться со всей возможной и невозможной скоростью. Им вторила моя душа какой-то первобытной песней, полной первобытного же восторга при виде чужой крови.
Глубоко вдыхая аромат роз, чтобы он вместе с кислородом бежал в крови, я снова замерла, ожидая, пока Молния встанет на ноги. Медленно, медленно как и все его движения. Но стоило ему неуклюже распрямиться и ударить, как я перехватила его руку и заломила её.
Рывок - хруст.
Это ему будут долго вправлять.
Рывок - об колено.
В жёлтом свете фонарей тускло заблестел обломок кости. Не скоро ещё правая река будет ему послушна.
Отшвырнув полуоборотня спиной на перила, я изо всех сил въехала ногой в его незащищённый живот раз и ещё раз, пока он с воплем не упал на серый асфальт и не подавился рвотой с кровью.
Моя душа вопила от восторга. Месть - это такое блюдо, что хорошо в свежем виде, и кто сказал, что я совсем не умею готовить?
Преодолев отвращение, я запустила пальцы в сальные волосы Тарка и приложила его мордой прямо в извергнутую им вонючую лужу, а потом - просто об асфальт. До тех пор, пока его грязное от блевоты и крови лицо не стало напоминать морду пекинеса.
– Ну что, мразь, будешь ещё мою сестрёнку трогать? - прошипела я ему на ухо и, отпустив его патлы, вскочила на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142