Но Малёк посмотрел на солнце и уверенно сказал, что мы можем ещё полчаса греться на песке. И мы разлеглись под розовой стеной замка, так, чтобы на голову падала тень, а всё остальное загорало…
– Малёк, а как тебя зовут на самом деле? – спросил я.
– Игорь, только у нас Игорей и без меня целых три. Вначале звали Игорем-маленьким, а теперь просто Мальком. Пробовали звать Малышом, но я не согласился.
– Малыш и Карлсон, – хмыкнул я. – Читал?
– Нет, – виновато протянул он. – Я когда сюда попал, ещё не умел читать. А здесь этой книжки нет. Но Рита мне её рассказывала…
– Малёк, объясни мне ещё раз правила Игры, – попросил я.
Мой сопровождающий вздохнул, словно учитель, которому попался непонятный ученик:
– Значит так… Цель Игры – захватить чужие острова. – Малёк говорил явно чужие, не им придуманные слова, и это было немного смешно. – Оружие Игры – мечи и кинжалы… У Игоря-длинного есть арбалет.
– С деревянными стрелами?
– Угу. Нельзя играть в поддавки. Нельзя воевать ночью…
– Почему?
– Ночью мосты разводятся. Понимаешь, они из такого камня, который от нагревания сильно расширяется. Посередине моста есть зазор. Утром мосты нагреваются, половинки сходятся, и мост делается целый. А сразу после захода солнца, или просто в пасмурную погоду, мост раздвигается. Провал делается в четыре метра, так что не перескочишь. Да и нельзя перепрыгивать, нужно сразу кончать игру.
– А если перепрыгнешь?
Малёк сердито взглянул на меня.
– Нельзя, накажут!
– Кто?
Он посмотрел вверх и с неохотой сказал:
– Ну эти… пришельцы. У нас один мальчик, Ростик, пустил стрелу после захода солнца, когда мосты разошлись. А вечером пошёл купаться – и утонул.
Я опасливо взглянул наверх. Небо было голубым, чистым, и ничего в нём не было – ни летающих тарелок, ни крылатых чудовищ. Но мне, как, наверное, и Мальку, стало казаться, что оттуда следит кто-то невидимый. Невидимый и страшный. До этого я храбрился, всё-таки Игра – это и есть Игра. Деревянным мечом разве что шишку набить можно… А этот Ростик утонул по-настоящему. И из-за чего? Из-за дурацкого правила.
– А почему нельзя смотреть вверх во время заката? – спросил я, вдруг вспомнив ещё более дурацкий закон.
– Не знаю, – честно признался Малёк. – Только посмотришь вверх – ослепнешь.
Меня больше не радовал ни шелест прибоя, ни яркое солнце. Оказывается, не только остров был против нас, безмятежное небо тоже грозило бедой. Мелкий песок, на котором мы лежали, вдруг показался мне колючим и до отвращения сухим, словно грязная придорожная пыль. Я поднялся:
– Пошли завтракать.
– Идём… – у Игоря-маленького тоже испортилось настроение. Мы побрели к замку. Озеро обходить не хотелось, и мы пошли вдоль берега. Там было неглубоко, по колено, вода оказалась горячей, как кипяток, но у дна вертелись какие-то рыбки.
– Мы со стен замка рыбачим, – сказал Малёк. – Закидываем удочки в море и рыбачим. Девчонки уху варят.
Замок розовел на солнце, нарядный, как ёлочная игрушка. «Разгромить бы этих пришельцев», – подумал я. «А здесь устроить курорт или пионерлагерь…» От этих мыслей мне стало смешно. Разгромить! Пришельцев, которые взяли, да и перенесли нас на другую планету! Да у них техника в сто раз лучше земной! Даже целая армия тут ничего не сделает! Нет, эту Игру надо выигрывать по их правилам…
Железные ворота замка вдруг заскрипели, раскрываясь, и из них выскочила Ритка. Метнулась к нам, и лицо у неё было такое перепуганное, что я невольно уставился на ворота – может за ней гонится какое-то чудовище?
– Ребята, на южном мосту… Ребята… – Ритка всхлипнула, и я понял, что ничего большего от неё не добьёшься – в лучшем случае она разревётся. Впрочем, и так все было понятно. Вслед за Игорьком я бросился к воротам.
5. ДЕРЕВО И СТАЛЬ
Мост был узким, метра два в ширину. По краям поднимались низенькие, в метр, перильца из того же розового мрамора, что и мост, и весь замок. Хуже всего было то, что мрамор моста оказался чертовски гладким, ноги скользили. Я пытался бежать ближе к краю, там плитки выглядели шероховатыми. Зато сразу стало страшнее – уж слишком далеко под нами дрожала морская гладь. Мы с Мальком бежали уже минут пять, наш замок остался позади, и напутствий, которыми засыпали нас девчонки, слышно уже не было. И хорошо… Я вспомнил, как они притащили оружие, но стали меня отговаривать идти на мост. В первый день можно не играть… Что я, предатель, что ли? На южном мосту, где дежурили всего трое ребят, шла ожесточённая схватка. Таня увидела её с дозорной башни – сегодня была её очередь наблюдать за мостами – и подала сигнал тревоги. А меня пытались отговорить помогать ребятам! Мало ли, что я не умею фехтовать… Тоже мне, мушкетёры. Мастера деревянного клинка… Я нёсся за Мальком, а меч, тот самый, который он мне показывал утром, мотался у меня на поясе.
В центре мост слегка выгибался кверху, подъём был пологим, почти незаметным, но скрывал от нас картину боя до последнего момента. Ветер всё крепчал, и немудрёно – до воды теперь была добрая сотня метров. Я старался не смотреть вниз, но чувствовал со страхом, что мост раскачивается от его порывов. Разве можно так строить – огромный, не меньше, чем в километр, мост, и ни одной опоры! Но тут мы добрались до середины моста, до самой высокой его точки. И сразу всё увидели.
Наших ребят спасало лишь то, что мост очень узкий, и драться могли только две пары. А не то их бы давно смяли – со стороны вражеского острова наседало не меньше десятка парней. Нападавшие были такие же загорелые и так же богато одеты, как и мы. Но отличить их было нетрудно – в их руках сверкали стальные мечи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10