Впрочем, бедная девочка, видимо, собиралась спать…Нет, не собиралась! Минуты тянулись за минутами, а дочь Ар'каста -Блейд уже уверился в этом — по-прежнему сидела почти в полной неподвижности. Казалось, она была погружена в глубокое раздумье, и странник, желавший взглянуть на ее лицо, решил набраться терпения. Люди пугаются, когда некто возникает у них за спиной, прерывая ход мыслей; в таком состоянии человек может вскрикнуть или лишиться чувств. Первый контакт с этой девушкой являлся слишком серьезным делом, чтобы забыть о таких мелочах.Пока что Блейд осматривал спальню. Знаменитые ксамитские ковры, розовые, золотистые и палевые, покрывали ее стены и пол; у изголовья ложа и по обеим сторонам зеркала высились шандалы из темного дерева в рост человека и в каждом горела дюжина толстых свечей; у дальней стенки, по обе стороны двери, прямо на ковре выстроились в ряд ларцы и ларчики — высотой по колено и совсем маленькие, с ладонь величиной; два столика в комнате были пусты, на третьем поблескивал хрустальный кувшин с каким-то золотистым напитком. Наконец он заметил, что на самом большом ларце, на расстоянии протянутой руки от девушки, лежит сабля.Внезапно дочь Ар'каста вздохнула, опустила напряженные плечи и повернулась к балконной двери. Блейд затаил дыхание, разглядывая ее лицо. Девушка была красива, очень красива, и вряд ли она встретила свою двадцатую весну. Ее смуглое лицо и тело источали влекущую и таинственную прелесть женщин Востока — земного Востока, по которому ему пришлось постранствовать в молодые года. Пожалуй, она напоминала цыганку — и золотистым оттенком кожи, и стройным станом, и горделивой осанкой, — но черты ее были тоньше, мягче, совершенней, и заставляли вспомнить женщин счастливой Аравии.Неисповедимы пути людские, подумал Блейд, вздохнул и, отдернув занавесь, шагнул в комнату.— Здравствуй, Р'гади, — негромко произнес он.
***
Миг — и кончик сабельного клинка уперся ему в живот. Как она только успела! Еще секунду — нет, четверть секунды назад — девушка скорчилась на ковре, уставившись пустым взглядом в стену; теперь она была на ногах, напряженная, как пружина. Левая рука чуть отведена в сторону, правая -полусогнута и выставлена вперед; губы твердо сжаты, глаза сверкают боевым огнем, смуглые груди застыли на вдохе. Выпад последует с выдохом, понял Блейд, уже ощущая у себя в желудке шесть дюймов стали. Не двигаясь с места, он произнес:— Не убивай меня, великая воительница. Чтобы найти тебя, безутешный принц из Ал-бьона странствовал много месяцев и прошел длинный путь. И каждый день он вспоминал шорох твоих ресниц и вкус губ.Это была ложь, но что еще оставалось делать? Он выполнял неприятную миссию и скорее предпочел бы встретиться с незнакомым человеком, чем с таким, который мог разделить с ним сладость воспоминаний. Что теперь он скажет этой девушке? Как объяснит свое странное появление?Но Р'гади, казалось, это не волновало. Она отвела оружие, не выпуская его, однако, из рук, и глухо произнесла:— В черный день пришел ты сюда, мой степной дьюв. Ты выглядишь иначе… не так, как в ту ночь… но я узнаю тебя. — Отступив на шаг, девушка окинула гостя внимательным взглядом. — Ты сильно загорел с тех пор… волосы стали темнее… и одежда другая… наша одежда. Где же твое большое копье, которым ты перебил моих людей?— Большое копье пришлось спрятать, — пояснил Блейд. — С ним нельзя ходить по Катампе, выдавая себя за ксамита.— Ты действительно пришел сюда ради меня? — ее темные зрачки оставались настороженными.— Нет… не только, — произнес странник после секундной заминки. Один раз он уже солгал этой девушке; теперь же настало время сказать правду -или хотя бы ее половину.— Тогда зачем ты здесь? — Показалось ли ему, или в глазах Р'гади блеснули слезы? Но голос ее оставался спокойным,— Меня послали друзья твоего отца. Кажется, с ним случилась беда?Девушка не глядя бросила свой изогнутый меч на крышку ларца и скрестила на груди руки. Теперь она не смотрела на Блейда; взгляд ее бесцельно блуждал по комнате, не останавливаясь на ярких красках и изысканных узорах ковров и остальном убранстве. Наконец она сказала:— Кто же ты, воин? Принц из Ал-бьона, о котором ничего не ведомо даже моему отцу, дьюв, научившийся делать свою кожу теплой, или просто враль и безродный бродяга?— Я не могу сказать тебе, кто я и откуда, — тихо произнес Блейд. -Но спроси свое сердце, Р'гади, спроси свои глаза — разве я похож на безродного бродягу? Даже если мне пришлось однажды чуть-чуть приврать красивой девушке?Она медленно, задумчиво покачала головой.— Нет, ты не бродяга… Я помню, как погибли мои разведчики… Т'роллон, М'тар и другие… помню, кто пощадил меня, и чем я расплатилась за это…— Ты жалеешь?— Нет, мой дьюв. Я была счастлива… — Она улыбнулась — в первый раз с той минуты, как Блейд появился в комнате. — Я жалею о другом — что ты пришел не ко мне.— Я пришел помочь твоему отцу.— Хорошо, если так. Сейчас это куда важнее.— Ты мне веришь?Р'гади пожала тонкими смуглыми плечами.— Верю, не верю, какой в том смысл? Все отвернулись от нас… Так что в моем положении не отказываются от помощи, которую послал милостивый Эдн.— Не Эдн, Р'гади, Я не лгал тебе, рассказывая про далекую страну Ал-бьон. Она существует… Правда, она называется совсем не так и лежит не в Западном океане, но она существует.— И там знают имя Ар'каста, моего отца? Трудно поверить, мой хитроумный дьюв.— Знают, Р'гади. Когда-то, очень давно, он пришел из этой страны в Ксам и стал здесь большим человеком… советником ад'серита.— Мой отец родился здесь! И моя мать — пусть будут легки ее дни в чертогах Эдна — тоже!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47