Брат Антонио — каноник,
Муж ученый и законник,
Спасший силой Божьих слов
От погибельных привычек
49 еретичек
И 106 еретиков!
Но черны, как в печке вьюшки,
Подмигнув хитро друг дружке
И хихикнув злобно вслух.
Два лукавых дьяволенка
Сымитировали тонко
Пару самых лучших мух!
И под носом у аббата
Между строчками трактата
Сели для греховных дел…
И на этом папирусе
Повели себя во вкусе
Ста Боккаччьевых новелл!
И охваченный мечтами
Вспомнил вдруг о некой даме
Размечтавшийся аббат!..
И, без всяких апелляций.
В силу тех ассоциаций,
Был низвергнут прямо в ад:
Брат Антонио — каноник,
Муж ученый и законник,
Спасший силой Божьих слов
От погибельных привычек
49 еретичек
И 106 еретиков.

МЕСЯЦ — ГУЛЯКА НОЧНОЙ

Месяц — гуляка ночной
Вышел гулять в поднебесье…
Тихой ночною порой
С шустрою звездной толпой
Любо ему куролесить…
Месяц — гуляка ночной —
Вышел гулять в поднебесье…
С пачками свечек, сквозь тьму,
Выбежав вмиг для проверки,
Сделали книксен ему
Звездные пансионерки…
Месяц же, ленью томим,
Вместо обычной работы
Стал вдруг рассказывать им —
Анекдоты!..
Если темной летней ночью
Вы увидите воочью,
Как с полночной выси дальней,
Впавши в обморок повальный,
Тихо падают без счета
Звездочки различные —
Это значит — анекдоты
Были неприличные!..

ТАК ПОЕТСЯ В СТАРОЙ ПЕСНЕ

В старом замке за горою
Одинокий жил Кудесник.
Был «на ты» он с Сатаною.
— Так поется в старой песне.
Был особой он закваски:
Не любил он вкуса пудры
И не верил женской ласке,
Потому что был он мудрый!
Но без женской ласки, право,
Жизнь немного — хромонога!
Деньги, почести и слава Без любви?..
Да ну их к Богу!
И сидел он вечер каждый,
О взаимности тоскуя.
И задумал он однажды
Сделать женщину такую,
Чтоб она была душевно
Наподобие кристалла,
Не бранилась ежедневно
И не лгала! И не лгала!
И, склонясь к своим ретортам,
Сделал женщину Кудесник,
Ибо он «на ты» был с чертом!
— Так поется в старой песне!
И, чиста и непорочна,
Из реторты в результате
Вышла женщина!..
Ну точно
Лотос Ганга в женском платье.
И была она покорна,
Как прирученная лайка,
Как особенный, отборный
Черный негр из Танганайка!
И как будто по заказу
Все желанья исполняла!..
И не вскрикнула ни разу,
И ни разу не солгала…
Ровно через две недели
Вышел из дому кудесник
И… повесился на ели!
— Так поется в старой песне!

ПАЖ ЛЕАМ

У короля был паж Леам —
Проныра — хоть куда!
146 прекрасных дам
Ему сказали: «Да!»
И в Сыропуст, и в Мясопуст
Его манили в тон:
146 прекрасных уст
В 146 сторон!
Не мог ни спать, ни пить, ни есть
Он в силу тех причин,
Ведь было дам 146,
А он-то был — один!
Так от зари и до зари
Свершал он свой вояж!
Недаром он, черт побери,
Средневековый паж!
Но как-то раз, в ночную тьму,
Темнее всех ночей,
Явились экстренно к нему
146 мужей!
И, распахнув плащи, все враз
Сказали: «Вот тебе,
О, паж Леам, прими от нас
146 бэбэ!»
— Позвольте, — молвил бледный паж,
— Попятившись назад…
Я очень тронут!.. Но куда ж
Мне этот «детский сад»?
Вот грудь моя! Рубите в фарш!
Но, шаркнув у дверей,
Ушли, насвистывая марш,
146 мужей!

ЭКЗОТИЧЕСКИЕ ТРИОЛЕТЫ

Жил-был зеленый крокодил
Аршина эдак на четыре…
Он был в расцвете юных сил!
И по характеру он был,
Пожалуй, самым милым в мире
Зеленый этот крокодил
Аршина эдак на четыре!
Вблизи же, как бутон, цвела
Слониха так пудов на двести!..
И грациозна, и мила,
Она — девицею была…
И, безо всякой лишней лести,
Как роза майская цвела,
Слониха та пудов на двести!
Слониха та и крокодил
Дошли в любви вплоть до чахотки!
Слонихин папа строгий был
И брака их не разрешил!
Слова финальные коротки:
Слониха та и крокодил
Скончались оба от чахотки!

ГОСПОЖА ЧИО-САН ИЗ КИОТО

О Ниппон! О Ниппон!
О фарфоровый звон
Из-за дымки морского тумана!
О Ниппон! О Ниппон!
Шелком тканый Ниппон!
Золотистый цветок океана!
Ах, весной весь Ниппон
Поголовно влюблен,
И весной, сердцем к сердцу приникши,
Разбредясь по углам,
Все целуются там
От Микадо — до голого рикши!
Даже бонза седой
За молитвой святой
Всем богам улыбается что-то…
Лишь одна, лишь одна,
Как фонтан холодна,
Госпожа Чио-Сан из Киото!
И шептали, лукаво смеясь, облака:
— Чио-Сан! Чио-Сан! Полюби хоть слегка!
И шептали, качаясь на стеблях цветы:
— Чио-Сан! Чио-Сан! С кем целуешься ты?
И шептал ей смеющийся ветер морской:
— Чио-Сан! Чио-Сан! Где возлюбленный твой?
И шептало ей юное сердце:
— Ах, как хочется мне завертеться!
И откликнулась Чио на зов майских дней.
И однажды на пристани вдруг перед ней —
Облака, и цветы, и дома, и луна
Закружились в безудержном танце!..
Полюбила она, полюбила она —
Одного моряка-иностранца!
Он рассеянным взором по Чио скользнул,
Подошел, наклонился к ней низко,
Мимоходом обнял, улыбнулся, кивнул,
И — уехал домой в Сан-Франциско.
И осталась одна
Чио-Сан у окна!
А моряк где-то рыщет по свету!..
И весна за весной
Проходили чредой,
А любимого нету и нету!
И шептались, лукаво смеясь облака:
— Чио-Сан! Чио-Сан! Не вернешь моряка!
И шептали, качаясь на стеблях цветы:
— Чио-Сан! Чио-Сан, с кем целуешься ты?
И шептал ей смеющийся ветер морской:
— Чио-Сан! Чио-Сан! Обманул милый твой?
И шептало ей юное сердце:
— Ах, как хочется мне завертеться!
Но сказала в ответ
Чио-Сан: «Нет! Нет! Нет!
Не нарушу я данного слова!»
И ночною порой
С неотертой слезой
Чио-Сан… полюбила другого!

ПЛЕЧИ МАДЛЕН

Взвивайтесь Былого ракеты
Про бал в «Казино — Табарен»,
Про легкую пену Моэта,
Про звездные плечи Мадлен!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11