– Что ж, если наш уговор вы не в силах исполнить, есть еще один, видимо, более доступный для вас способ спасти мужа.
Она, открыла глаза и смотрела на карлика в упор.
– Деньги и пансион. Вы откажетесь от владения этим домом и отпишете его и некую сумму на имя того человека, которого вам укажут.
– Кто укажет?
– Не торопите события. Тем более спешить нам некуда.
– Вы меня обманете. Откуда я знаю, что это поможет Андрею?
– К вам придет человек, которому вы поверите обязательно. Вы хорошо его знаете. Сейчас нужно ваше согласие. Вот предварительные бумаги. Прочтите.
И карлик деловито извлек из кармана сверток бумаг. Он положил их на колени Аполонии. Она взяла перо.
– Разве вы не будете даже читать?
– А разве у меня есть выбор? Или я могу что-то изменить? – Она обреченно пожала плечами.
– Не подписывайте! – раздался крик Мелиха. – Гнусный шантажист, я уничтожу тебя!
Осип Осипович с удивительной прытью выскочил из укрытия и бросился на соперника. В первую секунду он и впрямь ухватил его, но карлик извернулся, точно уж, и выскользнул из рук учителя. В один стремительный прыжок он долетел до спасительного шкафа и нырнул туда. Раздались щелчок, лязганье и ужасающий крик раненого существа.
Глава двадцать седьмая
Ничто в облике Сердюкова не выдавало его истинного занятия. Обычный с виду господин, облаченный в поношенный сюртук и светлую шляпу. Он постучался в дом, в котором не так давно Аделия участвовала в спиритическом сеансе. На стук появился лакей.
– Чего изволите? – спросил лакей, чуть приоткрыв дверь и бросив на незнакомца внимательный взгляд.
– Мадам у себя? Она принимает посетителей?
– Вы по договоренности? – Дверь приоткрылась чуть больше.
– Нет, по срочной надобности.
– Госпожа не принимает нынче в салоне, – последовал ответ.
– Но позвольте, у меня сведения, что совсем недавно она принимала и именно здесь!
– Здесь она принимает только особо важных персон, особо сложные случаи.
И по договоренности, а у вас ее нет.
Дверь стала закрываться.
– Постойте, постойте, но как же мне увидеться с госпожой П.? Ее клиентка, госпожа Липсиц, чрезвычайно хвалила мне способности мадам.
– Видите ли, мадам сейчас не принимает в салоне, но при особой срочности клиента, она делает исключения. Вы можете найти ее в «Трущобной кошке».
* * *
Дверь захлопнулась. Сердюков носом сапога поковырял тротуар. Он собирался осмотреть помещение под каким-нибудь предлогом, чтобы выявить мошенничество, а все оказалось так просто! Госпожа П. бывает в «Трущобной кошке», знакома с Леокадией и посему вполне могла оказаться в курсе не только текущих дел ее сестры, но и знания мелких домашних подробностей.
Вот и весь спиритизм! Ветерком подуть, голосом загробным позавывать – дело нехитрое. Устроил сквозняк, вот и могильный холод. А то, что голос усопшего слышался, так со страху чего не покажется!
Не в спиритических надувательствах дело, а в том, зачем ей деньги Аделии.
Получается, что с помощью спиритки Аполония получила от сестры огромную сумму денег на свой пансион. Это ей сейчас очень кстати, дела Хорошевских пошли неважно после скандалов. Но что же тогда думать о самой Аполонии, коли она действует такими неблаговидными способами? И как тогда расценивать происшествия в пансионе? Может, она и карлик заодно? Может, исчезновение Андрея – ее рук дело? Но зачем, зачем?
Сердюков помрачнел. Из опыта работы в полиции он знал, что ответ может быть самым неожиданным. И то, что казалось белым, на поверку окажется черным. Ах, эти женщины! Их подлое коварство не знает границ! Бедный Андрей! Угораздило же тебя попасть в переделку! Стало быть, как Сердюков и подозревал, любви все же не существует. А ведь он уже было засомневался, глядя на семью товарища, ан нет!
И тут предательство, и тут подлые интриги! Но самое ужасное, что ОНА, богиня, оказалась замаранной чудовищными подозрениями. Отныне свет померк.
Мрачный и понурый, следователь явился в «Трущобную кошку». Заведение произвело на него странное впечатление. Посетителей было мало, кто-то слегка перебирал клавиши рояля, но как-то лениво, без чувства. Сердюков заказал чашку кофе с пирожным и принялся выискивать себе местечко поукромней. Но столы в зале оказались липкими, картина, у которой он собирался присесть, до невозможности непристойной. Полицейский двинулся в соседнюю комнату. Там он обнаружил одинокого человека, одетого явно не по летней погоде, в длинном черном засаленном пальто и шляпе. Незнакомец восседал на низкой скамеечке, подвернув под себя ноги. Перед ним красовался высокий кальян. Глаза посетителя были полузакрыты.
В комнате витало сладковатое благоухание. Сердюков устроился неподалеку. Его внимание привлек человек, которого он в первый момент не заметил. На полу рядом с хозяином расположился еж. Тут же стояло блюдце с недоеденным растаявшим мороженым, видимо, доставшееся ежу от какого-нибудь посетителя.
Желая привлечь внимание курильщика и вывести его из благостной дремы, Сердюков принялся дразнить ежа носком сапога. Еж зафырчал, его хозяин открыл глаза.
– Забавный зверь, – улыбнулся Сердюков.
Тот кивнул и хотел по обыкновению хлопнуть хлыстом, но его хлыста рядом не оказалось. Однако еж, видимо, выдрессированный настолько, что понимал всякое движение руки хозяина, тотчас же повернулся на спинку, смешно и неуклюже выполнил нечто вроде стойки, показывая Сердюкову маленькие, изящные лапки, окольцованные благородным металлом.
– Батюшки! Вот это да! – искренне восхитился следователь. – А я слышал, что ежи не поддаются дрессировке. Как это у вас получается?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55