Он еще не совсем утратил человеческий облик, но тело уже приняло самые худшие черты точившей его болезни. Оно покрылось жесткой чешуей. Чаквох необратимо и, похоже, час от часу все быстрее уподоблялся крокодилу. Только руки и бледное лицо с ярко-красными глазами больше смахивали на крысиные.— Сестра, ты должна меня извинить, — прошептал он. — Увы, только здесь мое несчастное тело находит уют.Он ощупал девушку взглядом крысиных глаз. Маленькая цепкая пятерня легла ей на ногу. Маристар не дрогнула.— Сестра, — прошипело чудовище. — Очаровательная сестра, что тебя сюда привело?— Я пришла назвать имена предателей, которым недавно удалось от тебя сбежать.— Ах вот оно что! — воскликнул Чаквох и ухмыльнулся. Выглядело это поистине жутко. — Погоди! Мое стило. — Он выдернул из-за уха длиннющее перо — казалось, оно доставало до потолка. — Чернила! — Он воткнул перо себе в руку, и тут зашипела, запузырилась темная кровь. Он писал в воздухе, и кровавые буквы смердели и сочились ядом.— Имена предателей…»— Даю слово, они умрут в муках, — сказал он. Маристар наклонилась к Чаквоху и нанесла удар в верхнюю часть груди, еще не заросшую чешуей. Клинок дошел до сердца. Чаквох пискнул — скорее, это напоминало свист. Он конвульсивно приподнялся над платформой и рухнул на бок.Кровь, хлеставшая из раны, была не такого цвета, как слова. Черная. И там, куда падали капли, дымилась платформа.— Ты меня убила! — сказал Чаквох.— Да, — подтвердила Маристар.— Теперь ты и в самом деле моя рабыня. И с этими словами он испустил дух.Маристар с презрением пнула мертвеца и выбросила из головы зловещее заявление чудовища. Отвернувшись, она застыла в спокойном ожидании кары.Очень скоро вокруг поднялись рев и вой. Город почуял смерть колдуна. Полчища крыс взяли Маристар в кольцо, прожигали ее ненавидящими взглядами. Вот-вот они разорвут ее в клочья… Девушка приготовилась достойно встретить смерть.Но тут появились люди. Мужчины, затем женщины. С факелами в руках они сбегали вниз по лестнице. Плакали. Визжали. Маристар схватили за руки.— К богине! — кричали они. — Мы отдадим тебя богине!— Я не буду сопротивляться, — сказала Маристар. — Я сделала то, для чего пришла. Зверь мертв.Но ее не слушали. Ее повлекли в зловещую мглу. Ее били, царапали, оплевывали, проклинали и заклинали. Потом ее бросили в темницу, в подземелье под толщей вод, где было чернее, чем в безлунной ночи.Перед рассветом во мраке раздался голос, и Маристар узнала свой приговор. Как уже было обещано, ее ждала встреча с богиней.Но глаза Маристар смотрели вдаль. В ночи сияла ее белая кожа. Она ничего не сказала. Она сделала то, ради чего пришла.На закате ее отвели в храм, где равные поклонялись новой богине. Это был амфитеатр, на его ярусах под открытым небом сидели многие тысячи равных, ни одно место не пустовало. В центре арены возвышалась платформа, а на ней — два столба. Между ними привязали Маристар, да так крепко, что она не могла ни охнуть, ни вздохнуть. Затем гвардейцы, втащившие ее на помост, отошли к ограждению арены. Загремели барабаны, заревели рога, прихожане захлопали и закаркали, пробуждая богиню Разума, моля ее явиться и принять жертву — злодейку, которая посмела поднять руку на святейшего из сыновей города. Небо померкло, близилась ночь.— Как она узнает, что богиня близко? — спросил гвардеец в праздном разговоре с приятелем, когда Маристар везли в колеснице.— По тени и шелесту крыл, — со смешком ответил другой. — А потом — по удару острого клюва.Пока Маристар ехала к амфитеатру, горожане выли, потрясали кулаками и проклинали ее. Судя по жестам, они бы с радостью растерзали ее в клочья. Но она предназначалась в жертву богине и потому не получила ни царапины. Некоторые горожане распевали и плясали вокруг колесницы и описывали, как Маристар умрет, когда клюв богини Разума вонзится в ее плоть. Дети, собравшиеся по обе стороны дороги, ели конфеты из жженого сахара. Кое-где уличные торговцы продавали свиную кровь, в нее макали разные цветы, чтобы придать им правильный цвет.Но и тогда, и теперь, в амфитеатре под открытым небом, Маристар ничуть не испугалась.Она молча стояла между столбами. Взгляд был устремлен вдаль.— Я — меч. Сломайте меня. Я согласна. Да восторжествует чистота! Зверь мертв. Я не просто жертва безумцев. Я мученица, искупающая грехи целого мира.Но в этот момент зоркие очи Маристар заметили в толпе высокого мужчину в белом, и она поняла, что уже видела его раза два, а то и три. Кто это? Он что, следовал за нею с Севера? Чтобы спасти? Нет, о спасении нечего и мечтать.В небесной жаровне погасли последние угольки. Небо окрасилось в черное. По амфитеатру заметался яростный ветер, играя в одежде и волосах, гремя цепями Маристар.— Богиня! Пусть явится богиня! Богиня Разума!Толпа стенала и ревела. На Маристар упала черная, как морская пучина, тень, и девушка услышала шелест крыльев. Ее пронзила холодная боль, но она поняла, что это всего лишь порыв воздуха. Цепи спали, Маристар обнаружила, что она в небе, в крепких мужских объятиях. Этот человек был выше всех, кого ей доводилось встречать на своем веку, — настоящий великан. Его светлые кудри развевались, раскинутые белые крылья поднимались и опускались, как лебединые, и он нес ее все выше, выше…— Ты спасаешь меня? — спросила Маристар.— Можно и так сказать, — вежливо ответил тот.— Куда мы летим?О Вольном Севере девушка не заговаривала, она знала, что ее уносит ангел смерти.— Ты повидала город под названием Ад-на-Земле, — сказал ангел, поднимая ее все выше и выше на лебединых крыльях, так высоко, что солнце почти скрылось из виду далеко внизу, превратилось в тускло мерцающий светильник.
1 2 3 4 5 6