Вдруг рядом с ней вырос Феликс, бледный от ярости, и схватил Артию за плечи.
— У тебя кровь идет! Ты ранена?
— Ранена? Нет. Пуля только взъерошила волосы. Иди вниз и захвати с собой эту дуреху Беллу Белл.
— Сама ты дуреха. Затеять такое…
— Вниз, мистер Феникс. — Лицо и голос Артии были тверды как камень. — Не стану с вами спорить в разгар битвы. Сдержите гнев!
На его лице мелькнула какая-то тень. Боль? Презрение?
Он повернулся и пошел прочь по качающейся палубе.
«Нравится ли мне это? — спросила себя Артия. — Скорость, смертельная опасность? Гибель в облике надвигающегося франкоспанского корабля?»
«Заткнись, — велела она себе. — Сдержи гнев».
И пошла на квартердек.
Два торговых судна остались далеко позади, скрылись в кружевных облаках дыма. А на фоне этих облаков высился грозный силуэт «Властной мамаши». Она надвигалась, медленно, неумолимо, высоко воздев над морем черные жерла пушек.
* * *
Они бросились бежать.
Бежали три часа. Потом еще три. И еще. Запад окрасился заходящим солнцем. Подступила темнота. На востоке очерчивалось побережье Франкоспании. Вечерние берега были усыпаны крохотными точками света — маяками, сигнальными огнями. С ними перемигивались далекие звезды.
А позади, на закругленном краю мира, до сих пор вырисовывался все тот же силуэт, преследующий «Незваного гостя», будто тень, громадная и черная. «Ла маман тро».
— Они не отступят.
— Верно. Я об этой «Мамаше» слыхал. Говорят, неотвязна, как охотничий пес. Загоняет дичь, пока не вцепится в нее зубами.
Артия осталась на палубе. Распределила вахты, чтобы люди могли поесть и отдохнуть. Вместе с помощниками обучала своих актеров. Репетировала.
На палубу выскочил Вкусный Джек с белоснежной Моди, вцепившейся в воротник. Он вынес Артии ломоть хлеба с жареным мясом.
— Спасибо, Вкусный.
— Не за что, кэп. Может, в последний раз вам доводится перекусить, прежде чем мамаша нас заловит.
— Как ты думаешь, сколько на ней пушек? — спросила Артия у Эбада.
— Я слыхал, тридцать семь. При хорошем прицеле может стрелять на милю с четвертью.
— Мы можем ее перехитрить, — решила Артия. — Если получится…
Он не стал спорить.
А под палубой скулил Свинтус. Планкветт, взъерошив перья, вышагивал по снастям.
Громадный купол неба окрасился в сине-черный цвет. Вот бы сейчас взлететь…
Но тогда и «Властная мамаша», без сомнения, взлетит вслед за ними. От нее не спастись. Над скрипучей, стонущей палубой «Незваного гостя» повисла тяжелая тишина.
На этот раз удача, похоже, отвернулась от них.
* * *
Артия проспала на квартердеке пару часов. Разбудил ее, как она и наказывала, Эйри.
По доброте душевной он дал ей лишних десять минут. А она его обругала. Вот и делай людям добро.
Встало солнце. Его лучи озарили неприютное побережье. Никаких надежд на помощь. Ни одной дружественной гавани, готовой приютить и пиратов, и каперов, подобно миролюбивым портам Мароккайна. Ни одного островка, за которым можно спрятаться.
В первый миг после пробуждения у Артии мелькнула слепая надежда — может быть, преследователи растаяли в темноте, как дурной сон. Нет, не растаяли. Вон они, чернеют зловещим пятном на серебристом небе.
Артия созвала своих помощников и самых опытных людей из новой команды. Эйри боялся смотреть ей в глаза. Оскар Бэгг, корабельный плотник и по совместительству судовой врач, в тревоге ждал, между делом натирая до блеска орудия своего ремесла — пилы, ножи, иглы…
— Мне очень жаль, джентльмены, — сказала им Артия, как всегда спокойная — по крайней мере, внешне. — Нам остается только одно. Развернуться и принять бой.
— Бой? — хрипло вскричал Эйри. — Какой еще бой с этой громадиной? С «Властной мамашей»?! Да она нас одним залпом разнесет вдребезги, клянусь молочными реками в потерянных землях Эйры. Разметет, как… как груду реквизита!
А Глэд Катберт громко заявил:
— Как скажете, капитан.
Шемпс грозно нахмурился:
— Я готов надавать им по шее, клянусь тюленьими сандалиями.
— Так точно! — вскричало множество голосов.
Артия, неожиданно для самой себя, была тронута. Они готовы идти в бой! Новые рекруты — настоящие моряки, настоящие пираты! Настоящие свободные ангелийцы, ненавидящие монархистов. И Глэд Катберт с ними.
А ее собственная команда, Моллины воспитанники — они сейчас совсем пали духом, как и в самом начале пути.
Вускери и Дирк ничего не сказали.
Соленые Питер и Уолтер в ужасе разинули рты.
Честный Лжец глядел печально.
И только Эбад остался Эбадом. Загадочным, непроницаемым.
И только Эбад крикнул:
— Готовить палубы к бою!
Люди послушно кинулись врассыпную.
С мачты спустили ложный франкоспанский флаг, над кораблем гордо развевались череп и кости. Тазбо и Сиккарс Глаз чистили пушки. Все успели немного поспать — по крайней мере, так они сказали. Свин, Феликс и мистер Белл, от которой не было ни малейшей пользы, сидели внизу, в пассажирских каютах. Планкветт кружил среди мачт и никак не мог угомониться. Артия пыталась позвать его, но попугай уже успел усвоить, что если его в боевых условиях зовут вниз, то значит, для верности посадят под замок.
«Да какая разница? — подумала Артия. — Пусть остается на палубе. Если мы потонем, у него будут шансы спастись. — И тут же мысленно одернула себя: — Мы победим. Непременно. Всем назло».
— Я же Пиратика, — прошептала она. — Непобедимая. Да, мама?
Высоко в небе, будто услышав, попугай прокричал голосом Молли:
— Королева морей!
Из камбуза вышел Вкусный Джек и встал около кормовой пушки. Моди сидела у него в кармане, и наружу настороженно выглядывала только белоснежная голова с черным клювом и красными глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94