Но даже и при таком допущении
явление нельзя понять и объяснить до конца, и вот почему.
Во-первых, "фактор" действует разумно, целенаправленно, так что
это не инструмент в нашем понимании, вроде молотка, а скорее уж
нечто сродни дрессированным бактериям - дрессированным.
натасканным, как наши охотничьи собаки; во-вторых, налицо
непонятная связь "фактора" с раком. Если бы от меня потребовали
объяснить эту связь, я предложил бы что-нибудь в таком духе: в
районе низкой заболеваемости люди здоровы не потому, что там нет
вирусов рака, а потому, что у них выработался иммунитет; можно
предположить, что иммунитет к раку пропорционален восприимчивости
к "космическому фактору" - таким образом и статистика будет
сыта, и наше объяснение цело...
Грегори остановился. И в его комнате, и в комнате мистера
Феншо царила тишина. Шеппард, который до сих пор молча слушал и
лишь изредка поглядывал на молодого детектива, словно удивляясь
не столько его словам, сколько горячности, спокойно заметил:
- И во все это вы, конечно, не верите...
- Ни настолечко вот... - ответил Грегори. Внезапно его
охватила противная слабость. Все ему стало безразлично: пусть
мистер Феншо упражняется, пусть молчит; опять, как после
разговора с Сиссом, страшно захотелось остаться одному.
Инспектор продолжал:
- Вы, очевидно, много читали, много знаете. Язык у вас явно
не "полицейский". Это правильно, надо знать язык врага. Во всяком
случае, Сисс был бы вами доволен. Вы ведь все еще подозреваете
его, да? А каковы, повашему, его мотивы?
- Понимаете, это не совсем так. Если бы я подозревал его,
это значило бы, что я атакую, а я - я в обороне, в отчаянной,
глухой обороне. Как загнанная в угол крыса. Я защищаюсь от
"чудес" в этом деле. И потом, сэр... Если развивать гипотезы
подобного рода, можно договориться, в конце концов, до чего
угодно: например, что "фактор X" оказывает свое действие
периодически, через определенные промежутки времени, что
последний раз снижение заболеваемости раком было около двух тысяч
лет назад, но не в Англии, а в Малой Азии, и в связи с этим там
произошла целая серия "воскрешений", помните, Лазарь и еще
кое-кто... Попробуйте хоть на секунду принять подобное
объяснение, и получится, что земля разверзается, твердь
становится хлябью, люди могут появляться и исчезать, а полиции
остается как можно скорее сбросить мундиры и разбежаться... да и
не только полиции. Нам нужен преступник, а если эта серия
действительно закончилась, то чем дальше, тем туманней и
таинственней будут казаться все эти события, и нам останутся
только несколько гипсовых слепков да противоречивые показания не
слишком интеллигентных могильщиков и смотрителей моргов. Что
можно будет предпринять, имея на руках такие данные?
Единственное, что нам остается, - сконцентрировать внимание на
появлении трупов. Теперь я полностью уверился в вашей правоте:
мой блеф ничего не дал, Сисс не был удивлен сообщением и...
Погодите, погодите!..
Грегори вскочил со стула, глаза у него горели.
- После звонка Сисс сказал нечто конкретное! Он не только
ожидал, что труп объявится, но даже может вычислить по своей
формуле, когда начнут появляться остальные, то есть когда
исчерпается у них, как он выразился, запас "энергии движения"...
Значит, надо сделать все, чтобы хоть раз труп появился при
свидетелях!
- Позвольте мне, - попросил Шеппард, который давно уже
пытался прервать монолог своего подчиненного.
Но Грегори как будто не замечал этого, казалось, он вообще
забыл о присутствии главного инспектора. Стремительно и
безостановочно бегал он по комнате.
- Вы цепляетесь за альтернативу: либо Сисс, либо "фактор".
И теряете второй член -"фактор", так что остается только
вульгарная мистификация, чудовищная забава с мертвецами. А если
альтернатива неверна? Если это не Сисс и не "фактор"? А если это
сделал какой-то ученый, изобретший, синтезировавший "фактор" и
для эксперимента впрыснувший его покойникам?
- И вы верите этому? - воскликнул Грегори, подбегая к
столу. Он стоял и, тяжело дыша, смотрел на спокойного, почти
довольного собой инспектора. - Если вы в это верите, то... то...
Чепуха! Никто ничего не изобретал! Это же открытие, достойное
Нобелевской премии. О нем узнал бы весь мир! Это во-первых. А
во-вторых, Сисс...
Грегори замолчал. Настала полная, абсолютная тишина, и в ней
пронзительно, отчетливо прозвучал скрип - размеренный,
повторившийся несколько раз; он раздавался не за стеной, а здесь,
в комнате. С этим явлением Грегори уже не однажды сталкивался,
случалось это примерно раз в два-три месяца, причем по ночам,
когда он лежал в постели. В первый раз серия поскрипываний,
приближающихся к кровати, даже разбудила его. Решив, что кто-то
босиком крадется к нему, он вскочил, зажег ночник, но в комнате
никого не было. Второй раз это случилось поздней ночью, почти под
утро, когда, измученный бессонницей, в которую вогнали его
акустические упражнения мистера Феншо, он лежал в тупой полудреме
на грани между сном и бодрствованием. И опять он включил свет, и
опять никого не было. После этого он перестал обращать внимание
на скрип, объяснив его тем, что дом старый, паркет рассыхается
неравномерно, а слышно его только ночью, когда становится совсем
тихо. Однако сейчас в комнате горел свет, мебель, такая же
старая, как и паркет, безмолвствовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61